Читаем Брак и мораль полностью

Мы уже писали, что экономический фактор оказывает на отношения между полами более или менее отрицательное влияние. Эти отношения носят непосредственный характер и должны давать и женщине и мужчине чувство радости и восхищения. Если ничего этого нет, то половые отношения лишены самого главного. Если в таких интимных отношениях, как половые, другой человек используется как средство, то это означает унижение его человеческого достоинства, и, следовательно, в этом случае нарушаются самые основы морали. Для человека, думающего и внимательного к другим людям, половой акт, лишенный взаимного чувства радости, теряет всю свою привлекательность. И если все-таки половой акт совершается только ради удовлетворения сексуальной потребности, то вслед за ним приходит чувство пустоты и раскаяния, как и после любого поступка, в котором нарушены нормы морали. Это характерно не только для проституции, но и для брачных отношений. Для многих женщин брак – это тривиальная возможность иметь средства для жизни; и именно в браке женщины вынуждены терпеть безрадостные и нежелательные половые отношения гораздо чаще, чем, может быть, даже проститутки. Мораль половых отношений – если отбросить все предрассудки – по существу, состоит в глубоком уважении человеческого достоинства партнера и в отказе от использования его или ее в качестве средства для удовлетворения половой потребности, не обращая при этом внимания на то, желает ли другой (другая) совершить половой акт. Вот почему проституция противоречит главному принципу морали и должна в конце концов исчезнуть независимо от того, будут ли проститутки пользоваться уважением и будет ли полностью устранен риск заболеть венерической болезнью.


Хавслок Эллис3 в своем труде уделил также большое внимание проституции. Однако те аргументы, которые он там приводит в ее защиту, не являются, но моему убеждению, справедливыми. Он начинает издалека и пишет, что еще на заре цивилизации существовала практика оргий, которые характеризуются разгулом чувств и эмоций, которые в обычное время находятся под строгим контролем. По его мнению, проституция ведет свое происхождение от этих оргий и в определенной степени выполняет те же функции, что и древние оргии. Он считает, что вследствие необходимости соблюдать приличия и разного рода сдерживающих факторов брак не позволяет мужчине получить полное удовлетворение, и поэтому мужчина отправляется к проститутке, чтобы его желание не выразилось в каком-нибудь антисоциальном поступке. По существу, этот аргумент ничем не отличается от афоризма Лекки, просто он подан в другой форме, более современной. Если сексуальная жизнь женщин будет освобождена от всех сдерживающих факторов, то, вероятно, и им будут не чужды те импульсы, о которых пишет Хавелок Эллис; но это будет означать, что и мужчины и женщины смогут дать свободу этим импульсам во взаимном акте и не потребуется обращаться к профессионалу, мотивы которого откровенно корыстны.

Насколько я могу судить, женщины, взгляды которых на половые отношения свободны от старых табу, считают, что в браке они получают теперь больше возможностей для удовлетворения своих желаний, чем это было возможно в викторианскую эпоху. Вместе с крахом старой морали пришли плохие времена и для проституции. Если в прошлом молодому человеку приходилось иногда посещать проституток, то теперь у него появилась возможность поддерживать с молодой девушкой отношения, которые могут перерасти в страстную любовь. С точки зрения как психологического, так и физического здоровья такие отношения не сравнимы с отношениями продажной любви; они имеют также громадные преимущества еще и потому, что удовлетворяют основному принципу морали. Моралисты против таких отношений, потому что эта свобода может привести к разного рода нежелательным последствиям. Но на мой взгляд, такими свободными отношениями между молодыми людьми можно только восхищаться; благодаря им мы видим повое поколение, мы видим молодых людей, забывших о грубости и жестокости, и молодых девушек, забывших о чопорности и брезгливости. И те, кто по-прежнему выступает против этих свободных отношений, на самом деле не что иное, как защитники проституции, которая, по существу, является противовесом чересчур строгой морали.

Глава XII

Право и брак

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Философия символических форм. Том 1. Язык
Философия символических форм. Том 1. Язык

Э. Кассирер (1874–1945) — немецкий философ — неокантианец. Его главным трудом стала «Философия символических форм» (1923–1929). Это выдающееся философское произведение представляет собой ряд взаимосвязанных исторических и систематических исследований, посвященных языку, мифу, религии и научному познанию, которые продолжают и развивают основные идеи предшествующих работ Кассирера. Общим понятием для него становится уже не «познание», а «дух», отождествляемый с «духовной культурой» и «культурой» в целом в противоположность «природе». Средство, с помощью которого происходит всякое оформление духа, Кассирер находит в знаке, символе, или «символической форме». В «символической функции», полагает Кассирер, открывается сама сущность человеческого сознания — его способность существовать через синтез противоположностей.Смысл исторического процесса Кассирер видит в «самоосвобождении человека», задачу же философии культуры — в выявлении инвариантных структур, остающихся неизменными в ходе исторического развития.

Эрнст Кассирер

Культурология / Философия / Образование и наука