Брак на пари

— А где в это время был этот недоумок Эдвард? — сурово спросил Колин.

Эмма сделала гримаску.

— Он уже сел играть, и оттащить его от игры было невозможно.

— То есть твой муж позволил тебе идти одной на рынок в сопровождении незнакомых людей из турецкой деревни?

Эмма пожала плечами.

Колин издал звук, похожий на львиный рык.

— Мы пошли на рынок, и я начала выбирать продукты. Все выглядело очень заманчиво и приятно пахло специями. — Погрузившись в воспоминания, Эмма подняла голову, устремив взгляд в пространство. — Но я видела, что на меня таращатся. Там все женщины носят чадру, так что всем было ясно, что я чужестранка. Но все началось, когда я вынула кошелек, чтобы расплатиться за покупки. Денег у меня было немного, но для моих сопровождающих они, возможно, представляли целое богатство.

— Весьма возможно, — прорычал Колин.

— Один из них обхватил меня сзади, а другой вытащил дубинку, видимо, собираясь меня ею ударить.

— Боже правый!

— Я порядком испугалась, — призналась Эмма.

— А ты знала, что в Турции процветает торговля рабами, и особенно рабынями?

— Странно, что ты об этом заговорил — в свете того, что случилось дальше. Я изо всех сил вырывалась, по держали меня крепко. И вдруг я услышала какой-то рев. Через секунду державший меня человек так резко разжал руки, что я упала на колени.

Колин пробурчал что-то неразборчивое.

— Оглянувшись, я увидела, что на моих обидчиков напал огромный человек. Он что-то кричал им по-турецки. Слов я, конечно, не понимала, но их смысл был ясен.

— Еще бы!

— Он ругался, — сочла нужным пояснить Эмма. — Одного он ударил с такой силой, что тот отлетел далеко в сторону. Потом гигант швырнул поверх голов зевак дубинку, которая с грохотом ударилась о стенку.

«Как ясно я все это помню, — думала Эмма. — Вот что значит испугаться».

— Мои обидчики убежали. Вокруг нас начала собираться толпа. И тут я увидела, что какие-то люди пытаются оттащить от меня моего спасителя. А потом я разглядела, что на руках и ногах у него цепи.

Эмма, наконец, посмотрела на Колина.

— Вот как?

— Его привели на продажу.

— Да?

— Да.

У Эммы при одном воспоминании об этом сжались кулаки.

— Нет, вы можете себе представить что-нибудь ужаснее?

— Варварство, — заметил Колин.

— Но никто так не думал. Все просто стояли и смотрели, как его уволакивают. У одного из его сторожей даже была плетка.

Колин внимательно наблюдал за ее лицом.

— А мой спаситель посмотрел на меня, но ни о чем не попросил и словно ничего от меня не ждал.

— Само собой!

Эмма слегка нахмурилась.

— Он и правда ничего от меня не ждал, Колин.

— Ну ладно, предположим.

— Естественно, мне пришлось его купить.

— Естественно.

— Ну не могла же я обречь его на такую участь после того, как он меня спас!

Колин промолчал.

— И с тех пор он был моим верным телохранителем и много раз выручал меня из всяких… трудных положений.

Колин нахмурился. Ему было невыносимо думать о том, в каких положениях оказывалась Эмма. Она, естественно, благодарна Фереку, и ему найдется место у него в доме, как бы он себя ни вел. Но Колина интересовал один вопрос:

— А он когда-нибудь признавался тебе… что он натворил?

— Что ты хочешь сказать?

— Ну, почему его вели продавать?

— Он много задолжал.

— А…

«Могло бы быть и много хуже», — подумал Колин.

— Он попытался открыть гостиницу в той же деревне, но получше качеством. Но у него не хватило денег да еще не повезло, и он обанкротился.

— Ясно.

— После этого он стал собственностью своих кредиторов, — добавила Эмма. — Ты можешь себе такое представить?

— Да, не повезло ему.

— Это просто возмутительно!

— Но ты его спасла от этой участи.

— Я ему, конечно, тут же дала свободу.

— Конечно.

Эмма подозрительно поглядела на Колина:

— Уж не насмехаетесь ли вы надо мной, милорд?

— Наоборот, я тобой восхищаюсь. Я просто пытаюсь представить себе, кто еще из моих знакомых дам мог бы, пережив подобное нападение, не раздумывая купить огромного раба.

— А что еще мне оставалось делать?

— Закатить истерику. Упасть в обморок. Разрыдаться.

— Ну и какой от этого был бы прок?

Колин расхохотался:

— Ни малейшего, моя неустрашимая Эмма!

Молодая баронесса Сент-Моур неторопливо шла по площади к своему дому, разглядывая два куска обоев, которые держала в руках. Она переводила взгляд с одного на другой и никак не могла решить, который больше подойдет для ее спальни в Треваллане.

— А тебе какие больше нравятся, Ферек, — спросила она слугу, — в цветочек или в полоску?

— Мне нравятся те, что выбрал я.

Эмма вздохнула. Фереку почему-то приглянулись обои совсем другого рисунка, и он горячо убеждал Эмму купить именно их. Хозяин магазина был шокирован тем, что слуга осмеливается давать советы своей хозяйке.

— Нет уж, я не желаю спать в окружении несущихся вскачь лошадей да еще на фоне грозовых туч, — возразила Эмма, наверное, уже в шестой раз. — Или эти, или вот эти.

— Те куда интереснее, — настаивал Ферек.

— Чересчур уж интересные. Надо выбрать из этих двух. Больше я и искать не буду. У меня голова кружится от всех этих обоев.

— Обстановка в английских домах такая… невыразительная, — заявил Ферек.

Эмма посмотрела на него с удивлением.