Брак на пари

— Да? А я ее сегодня встретила, и она показалась мне не похожей на всех.

— В самом деле? Поэтому ты и принесла сюда засохшие розы?

Эмме было ясно, что Колин действительно не помнит девушку. Как она и предполагала, их роман был плодом воображения леди Мэри, подогретого вниманием матери Колина. Она колебалась, рассказать Колину о встрече с ней или нет, и, в конце концов, решила этого не делать.

— Я как раз собираюсь их выбросить, — сказала она.

— Что-нибудь случилось? — спросил Колин.

— Нет, ничего, — поспешно сказала Эмма. — Не буду мешать тебе работать.

Она бросила взгляд на кипу бумаг, лежавшую перед Колином на столе.

— Это я привез из Треваллана, — сказал он в ответ на ее взгляд. — Я решил последовать твоему примеру и привести поместье в порядок. Я им слишком давно не занимался.

— А что ты собираешься там делать? — с любопытством спросила Эмма.

Колин вытащил из кипы бумаг план.

— Управляющий советует снести вот эти коттеджи и построить новые. У этих плохие фундаменты.

Эмма вгляделась в план.

— Если ты собираешься строить коттеджи заново, лучше сделать это в другом месте — вот в этой лощине. Там не так дует ветер, и в домах будет теплее. И цветы в садиках будут лучше расти. В лощине очень пышная растительность.

— Отличная мысль, — сказал Колин и сделал пометку на плане. — Я вижу, ты будешь мне помощницей в делах. Напомни мне, потом дать тебе все эти документы. Прочитаешь и скажешь мне свое мнение.

Он немного ее поддразнивал, но действительно собирался так сделать. Эмма видела, что Колин и в самом деле уважает ее суждения. Это вызвало у нее удивление и гордость. Эмма не привыкла к тому, чтобы к ее мнению прислушивались. Уж наверняка эта семнадцатилетняя девчонка не способна сказать что-нибудь такое, что заинтересовало бы Колина!

— Когда нас сегодня ждут у Каролины? — спросил Колин.

— В семь.

— Как ты думаешь, этот их сорванец уже будет спать?

— Нехорошо так плохо отзываться о племяннике.

— Ты его еще плохо знаешь. Подожди, пока он выльет тебе на платье молоко или капнет медом тебе на прическу.

— Он и правда?..

— Размазал клубничное варенье по моему парадному камзолу. Реддингс кипел от негодования.

Эмма засмеялась:

— С годами, наверное, поумнеет.

— Думаешь?

— Мы же все с годами умнеем.

— Уж не хочешь ли ты сказать, дорогая Эмма, что ты тоже была сорванцом в детстве?

— Говорят, что я бросила карманные часы отца в банку с медом, — призналась она.

Колин засмеялся:

— Возмутительно!

— Ну а ты, конечно, был пай-мальчиком? И все матери ставили тебя в пример своим детям.

Колин криво усмехнулся:

— Была там история с хорьками.

— Ага! Опять с хорьками! Вечно всплывают эти зверьки. А что это была за история?

— В Треваллане мне разрешали держать хорьков. Но в дом их заносить запрещали.

— Что ж, разумный запрет, — сказала Эмма.

Колин улыбнулся:

— Но как-то ударил мороз, а у самки только что родились малыши. Я боялся, что они умрут от холода.

— И принес их в дом?

— В плотно закрытом ящике. Все было хорошо, пока…

— Пока что?

Колин пожал плечами:

— Пока они не подросли. Самый шустрый из них прогрыз дырку в ящике, и все хорьчата решили, что бегать по стенам гораздо интереснее, чем сидеть в тесном ящике. Однажды утром мама, сев за стол, увидела на своей тарелке маленького хорька.

Эмма расхохоталась.

— Он, наверное, хотел жареного хлеба, — продолжал Колин. — Я их кормил объедками со стола.

— И что же сделала баронесса?

— Что она могла сделать? Дико закричала, опрокинула стул и чайник. Заставила слуг перевернуть дом вверх дном в поисках бедных животных.

— Я ее могу понять.

— К тому времени я уже отловил трех. Еще день-два — и все были бы в клетке.

— Чем ты их подманивал — жареным хлебом? — хихикнула Эмма.

— Они его очень любили, — серьезным тоном сказал Колин, но в глазах у него прятался смех. — Может, Никки и впрямь еще исправится, — признал он, — если Каролина перестанет его баловать.

— Когда у него появится братишка или сестренка… — Эмма остановилась на полуслове, увидев изумление на лице Колина. — Неужели Каролина тебе не сказала? Я и не подозревала, что ты не знаешь.

— Не сказала. Я рад, что вы подружились.

— Она ко мне очень хорошо относится.

— Каролина всегда была славной девчонкой.

— А хорьков она любила?

— Обожала.

Часы на каминной полке пробили три часа.

— Ой, мне надо идти! — воскликнула Эмма. — У меня назначена примерка.

— Твоя протеже находит время шить и для тебя?

Эмма улыбнулась. С тех пор, как она стала появляться в обществе, и светские дамы увидели ее туалеты, на Софи посыпались заказы. Однажды ночью Эмма рассказала Колину про успех француженки.

— Она всегда в моем распоряжении.

— Ну, посмотрим, что у нее на этот раз получится, — сказал Колин вслед Эмме.

Когда его жена вышла, Колин не сразу взялся за бумаги, но некоторое время сидел, откинувшись в кресле. Аромат ее духов еще витал в воздухе. Колин все еще улыбался, вспоминая их веселый разговор.