Брак по драконьему обычаю, или с Новым Гадом, наследница!

Это древние храмы, которые строились основателем расы дей маров, Кровавым принцем, как его называли в легендах. Юношей, что был ликом прекрасен, как посланец Света, а душой черен, как исчадие Бездны. Великим воином, в руках которого меч всегда пел свою песню. Безумцем, сильнейшим и опытным полководцем, великолепным стратегом и магом, пред которым рассыпались в прах любые твердыни.

Говорят, что он возвел храмы на заре своего правления. Лично. Семь храмов на весь мир. Кому они были посвящены, зачем созданы, молились ли там или жертвы приносили — никто не знает. Храмы давно затерялись во тьме веков. Их считали утерянными даже сами деймары, как честно сказала мне Иль. А тут…

Скрипнул снег. В лицо ударил ледяной порыв ветра. До носа донеслись запахи хвои, дерева, огня… Мы здесь были не одни. Да тут у вас целое собрание что ли, господа?!

— Готов? Привез? — Снова скрип по снегу. А нет, это мы скрипим. А тот, кто встречает — его и не слышно.

Тихо-тихо стало.

И даже Тиони, кажется, чуть дрогнул.

— Мессир… да, я… вот…

Что ещё за мессир? Снова эта слабость проклятая! Ну, погодите! Начинаю понимать, почему трау такими злыми бывают! Они не злые, они опытные и жизнью битые!

— Буранчик, кто это? — Попыталась позвать духа. — Буран?

Ни звука. Вот теперь по-настоящему страшно ведь стало! Хоть и храбрюсь, а… не хочу я замуж за Тиони! И мало ли чего ещё они придумают! Но вместе с этим из глубины души, захватывая сознание, начала подниматься ледяная колкая ярость.

Именно она не давала расклеиться. А ещё — что-то теплое, пульсирующее в самом сердце комочком света. Оно говорило мне, что дракон придет. Он уже летит, он в пути, он скоро будет здесь…

— Сильная кровь. Откуда только взялась здесь, интересно? Ты вовремя, пока трау не прознали, и их Совет не подал прошение о немедленном воссоединении Старшей крови с её расой. Они имели бы право… — Голос говорившего был ровным, мелодичным и при этом таким жутеньким, что у меня сердечко пошаливать начало. И вообще, никто не думал, что невеста простудится или просто сейчас…

— Переверни её скорее, идиот малолетний, зелье Шильде вызывает сильную тошноту у некоторых рас, — скомандовали, когда я уже решила что все, сейчас будет моя бесславная кончина…

Ну что сказать? Не приходя, так сказать, в сознание, обляпала я мстительно жениха знатно.

Его возмущенный вопль будет долго душу греть.

— Не нравится мне это, — тем временем, пробормотал заговорщик злобный, подхватывая меня на руки, — вроде бы все идет по плану, но вот предчувствия… Мальс, проверь все вокруг. И да, девчонку забери. Можешь делать с ней что угодно, но чтобы в Академии все считали её главной виновницей. Лучше ей исчезнуть, — зловеще заметил этот чудесный господин.

Эльмира — а речь шла о ней — только пискнула.

— У моего племянника нет жены, — хмыкнул второй голос, — кровь древнего рода и его богатства нам вполне подойдут, благодарю, мессир.

Снова шаги. Стало теплее. Мы уже в Храме? Эй, спасайте меня поскорее! Тем более, что слегка начало отпускать. Голова уже не такая ватная, хоть и знобит, руки обретают силу, а вот то, что магия, кажется, скоро из ушей полезет, и браслет её не сдерживает — это плохо!

— Отрывайте глазки, тирра. Я вижу, что вы уже пришли в себя, — хмыкнули над моей головой.

Я задрожала всем телом — то ли от избытка магии, то ли с перепугу, то ли от беспокойства за исчезнувшего духа — и открыла глаза. Свет резанул, заставив тут же дернуться. Глаза заслезились.

— Тише, тише, — ладонь коснулась припухших, кажется, век и стало легче.

А потом я все-таки проморгалась, и… Дракон из раздери да лапой прихлопни, это… это же… мужчина, что склонился надо мной, был похож на пару раз виденного мной заместителя ректора Гинара Тарито. И не похож одновременно. Как будто маска плохо легла!

— Вы не лорд Тарито! — Выпалила я прежде, чем поняла, что и кому говорю.

В ответ меня почти нежно потрепали по голове.

— Верно, малышка, я не идиот Тарито. Но мы об этом никому не скажем, — подмигнули мне страшным глазом.

Вообще он был очень страшный… этот нелюдь. Я ощущала это всеми фибрами души. И одновременно с этим почему-то моя дурная душа была железобетонно, траусски-кроваво уверена, что мне лично рядом с этим существом ну ничегошеньки не грозит, и никакие заговорщики в том числе!

— А кто вы? — Знаю, дурацкий вопрос.

Самое обидное, что меня аккуратненько так, почти бережно щелкнули по носу и поставили на пол. А потом посадили на какую-то скамью, устланную шкурами.

— Много будешь знать, маленькая полукровка, не успеешь перелом года встретить! — Сообщили наставительно.

Ага-ага. Да я так и поняла, господин-заговорщик. Виски все ещё ныли, состояние было средней паршивости. Проклятое траусское любопытство! Вместо того, чтобы как подобает настоящей пленнице, плакать, страдать, мучиться, умолять или зло цедить слова вроде «я никогда в жизни» и «у вас ничего не выйдет» — я мучилась от… любопытства, да!