Брак по принуждению, или Его изумрудная тьма (СИ)

— Он уехал в долгую поездку, — срывающимся голосом соврала я тогда и попыталась улыбнуться. Не вышло. Лица детей снова погрустнели. — Вы же знаете, — насильно улыбнулась я, — он часто уезжает в долгие поездки, — вырвался из моей груди всхлип. Я должна держаться сейчас. — Но он вернётся. Он обязательно вернётся. Пока он не может быть с вами, — погладила я их по волосам. Сзади стоящий полицейский взглянул на меня, я кивнула. На лице мужчины проступил шок, он вышел из квартиры. Как оказалось, он позвонил Стивену, который вскоре приехал.

Я сидела рядом с детьми и развлекала их, как могла. Миранде запрещала включать телевизор, её это насторожило. Я заняла их двоих одной игрой. Стивен тогда осторожно подошёл ко мне и положил руку на плечо, отчего я вздрогнула. Он попросил меня поговорить со мной в другой комнате. Убедившись, что дети играют, мы пригласили в комнату одного полицейского, чтобы тот следил за ними.

Сами ушли в спальню. Я рассказала ему о звонке и о письме Себастьяна. Стивен же доложил, что прямо сейчас поедет на место событий, я просилась поехать с ним, но он наотрез отказался.

— Я не верю, Стивен, — прошептала я тогда.

— Всё решит экспертиза. Могло обойтись ведь… — говорил Стивен то, во что сам не верил. Да и как тут поверишь.

Селеста убила моих родителей и мать Стефана. Каким образом Стефан мог спастись? Это сделала Селеста… Никаких шансов на выживание. Я уже тогда это знала, но в груди помимо пустоты светлела какая-то надежда.

Но и она померкла вместе с результатами экспертизы на следующей день.

Я продолжала занимать детей, как будто ничего не случилось, пыталась быть сильной для них. Стивен тогда пришёл ко мне убитым, я же поняла всё по его взгляду. Я поникла, и дети это заметили. Не в силах больше сдерживаться, я убежала в ванную, Стивен оставил детей на полицейских, но и те, как оказалось, тяжело справлялись. Крис заплакал, Миранда начала подозревать…

У меня началась паническая атака. Я сидела рядом с туалетом, у меня появились рвотные позывы, но попросту блевать было нечем.

— Когда ты ела? Когда ты последний раз ела? — сел рядом со мной Стивен.

У меня начались судороги. Рука задёргалась. Затем я вся зашлась дрожью, меня трясло, как при высокой температуре. Мне стало тяжело дышать. Стивен обнял меня. Но я продолжала дрожать и дышать так, словно после большой пробежки без предварительной подготовки.

— Три дня назад, — ответила я ему, а он тяжело выдохнул.

— А пила?

— Два дня назад. Какая разница… какая разница… — начала шептать я, всё ещё продолжая задыхаться.

— Тебе нужен врач, Елена.

— Это нервное, — кивнула я, стараясь успокоиться. Но меня предавал мой же организм. Он просто больше не слушал того, что я хочу.

— Я заберу детей к Алексис. Майкл сказал, что ты не говорила им правду. Это хорошо, — продолжил Стивен, пока я еле держала глаза открытыми. Он всё сжимал меня в объятиях. — Они пока побудут у неё, она взяла отпуск. Или, хочешь, мы отвезём их к Бонни? Естественно, мои ребята будут рядом постоянно, даже не сомневайся в их безопасности.

— Я хочу, чтобы они были со мной, — промямлила я, мой голос совсем тих.

— Елена, — Стивен погладил меня по щеке. Я стала обмякать в его руках. — Ты видела себя? Детям сейчас не стоит наблюдать тебя такой. Я уверен, ты вскоре поправишься и будешь с ними, как раньше…

— Как раньше, — расхохоталась я не своим смехом и тут же завыла. Я вцепилась ногтями в руки Стивена. — Ничто не будет, как раньше. Она его убила.

Стивен лишь посмотрел на меня взглядом, который словно отражал моё состояние.

Через пару мгновений я потеряла сознание.

Я очнулась в постели, рядом со мной сидел доктор и Стивен. Мне измерили давление, и оно оказалось слишком низким, Стивен рассказал доктору обо всём, и последний незамедлительно поставил мне диагноз — крайнее истощение, нервный срыв.

Он сказал, что меня ещё будут мучать неожиданные и продолжительные судороги, пока я окончательно не приду в себя. Я сообщила, что у меня нет желания есть.

Тогда доктор спросил, хочу ли я вообще жить. Если нет, то моё состояние бы оценили, как слишком серьёзное и даже опасное, направили бы в клинику. Я кивнула головой, ответив, что я не могу оставить детей одних, что я буду для них хорошей матерью. Доктор улыбнулся и что-то записал в свой блокнот. Затем они со Стивеном поговорили ещё, а я лишь уставилась в стену. Наша со Стефаном спальня. А Стефана больше нет.

Эта мысль не укладывалась в моей голове.

— Елена, ты должна прийти в себя к похоронам, — произнёс Стивен и сел рядом со мной на постели. — Ты слышишь меня? Давай я принесу тебе поесть…

— Я не хочу есть, — покачала я головой и хныкнула, как маленькая девочка.

Только сейчас я осознала это слово. «Похороны». Похороны Стефана. Моего мужа, любящего отца и хорошего сына.

Взглядом уставилась в стену. Стивен ушёл на кухню и поспешно вернулся с тарелкой в руках.

— Доктор порекомендовал кашу, — присел он рядом. Теперь под моим носом тарелка.

— Не хочу… — покачала я головой. — Не хочу есть! — вскрикнула я, пытаясь отодвинуться от Стивена от еды, ото всего.