Брак по-Тьерански (СИ)

   Это было жутко приятно, и еще приятнее потому, что восхищение свое девчонка отнюдь не стремилась высказывать на каждом шагу. Наоборот, она его старательно прятала, но во взглядах ее, искоса бросаемым на того, кто постарался хоть как-то облегчить ее жизнь, внимательный наблюдатель уловил бы нечто большее, чем простую благодарность. Девчонка начала смущаться, когда Уотер с ней внезапно заговаривал, и улыбалась, тихо о чем-то мечтая. Стоило ей поймать на себе его насмешливый испытующий взгляд, как она отворачивалась и краснела.

   В общем, с девчонкой все было ясно. Настолько ясно, что совсем нетрудно было догадаться: пришло время ловить момент. Будь на месте Бинки иная представительница слабого пола, Уотер бы маху не дал, но с его космической мисс это не представляло для него особого интереса. Теперь, когда в девчонке заговорили чувства, такой пассаж был бы слишком банален: обвести вокруг пальца эту наивную простушку, воображающую себя сильной и независимой, смог бы сейчас и дурак. Победа была бы слишком легкой.

   Кушанье, которым Уотер хотел насладиться, было, в его понятии, куда пикантнее. Девчонку следовало довести до кондиции, чтобы она сама ему намекнула: мол, пришло время и для... Гордячке следовало показать ее место возле мужчины, чтобы впредь не заносилась.

   В общем, он смаковал помаленьку. А потом ночь кончилась, и снова наступило семь дней свободы, охоты, взаимных визитов и блаженных ванн в волнах теплого несоленого моря...

Художник и его картина

   Художник отошел от фонтана и приблизился к картине. Да, это поистине был его шедевр, венец его творения. Ничего лучшего ему не создать, как он ни старайся. Да что там было говорить о лучшем! У него никогда уже не хватит ни сил, ни вдохновения даже для того, чтобы просто повторить это гигантское каменное полотно длиной в восемьдесят, а шириной в девять метров. Восемь лет работы и восемь лет сожалений о том, что идея увековечить на площади фонтана "Память" лица тех, кто ушел в небытие и больше не вернется, тех, кто навсегда останется в воспоминаниях благодарных потомков, озарила его голову слишком поздно. Кому его труд здесь нужен? Кто и когда его увидит?

   Правда, если уж на то пошло, двадцать с лишним лет тому назад, задумай художник создать нечто подобное, и тема картины, и персонажи ее были бы другими. У него просто не поднялась бы рука лепить на стену живых. Да и сами люди воспротивились бы, считая подобную честь за насмешку. И, безусловно, они были бы правы.

   Так что все сложилось к лучшему. Картина ведь не пропадет, и когда народ сюда вернется, людям будет куда пойти, чтобы поклониться тем, кому они обязаны своим существованием. Они легко догадаются, кто здесь изображен, без всяких подписей. Портретное сходство расскажет все. И сюжеты для каждого персонажа он подобрал выразительные.

   Например, вот этот: "Человек с оружием". Любой потомок Таирова сразу узнает своего предка, грозного владыку Новой Земли.

   Или вот этот, "Бегущий за ускорителем". Тут вообще не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы вспомнить случай с аварией на одной из установок, когда что-то там у нее в электронном центре сломалось, и столб пламени начал вилять вместо того, чтобы держать запад. На дистанционное управление установка перестала реагировать и превратилась в реальный источник нарушения гравитационного равновесия. Установку требовалось выключить, и Дак это сделал. Случай стал классическим, он изучается на курсах по подготовке вахтенных дежурных, и каждый, прошедший службу, вспомнит имя того, кто погнался за установкой, рискуя попасть под зубья камнедробилок.

   Или вот этой женщине, сидящей за столом, возле которого стоит юная пара, не случайно приданы черты Ниты, жены Дака. Она много работала с иммигрантами, досконально зная все их нужды и потребности.

   У Ниты вообще была светлая голова. Именно она посоветовала тогда художнику взять Додьку с собой в полет и повозить по Великому Космосу, чтобы показать, какое будущее ожидает их планету, если они обратят на себя внимание проверяльщиков из имперских комиссий...

   Да, показал он-таки Додьке кое-что. Много даже и не потребовалось. Так, парочку планет, не имевших возможности свободно развиваться, потому что весь доход их уходил на оплату налогов всепоглощающему тьеранскому монстру. Для общего впечатления он добавил еще пару-тройку небесных тел, где властвовали компании по добыче ценного сырья - там вообще жить было нельзя, а можно было только влачить существование.

   Больше всего, как ни странно, Додьку поразили не они, а благополучный по всем признакам мир - планета Лиска, На Лиске правила старая приятельница Эльмара могущественная и одинокая Инка, глава обоих китов, на которых зиждилась независимость ее планеты. С Лиской у Безымянной были давние и прочные контакты, в том числе и деловые. За золото и цветные металлы, необходимые электронике Лиски, они получали, например, оборудование по производству воды из горных пород.