Брак (СИ)

– Лео? – Ларго даже поперхнулся. Что происходит? Сначала парень появился на разводе, а теперь тут – в столовой, закреплённой за сто девятой бригадой.

– Давно не виделись, смазливый друг! – добродушно оскалился Хома и подвинулся, приглашая мальчишку сесть. – А ты чего не в лазарете? Наскучило бока пролёживать?

– Выписали меня. – Белобрысый юнец неловко втиснулся между ними.

– То есть как… выписали? – нахмурился Ким. – У тебя же вроде лучевая лихорадка.

– Сняли острые симптомы, – перебил парень, шмыгнув носом, – и выписали. Сказали – жить буду.

Ким глянул на Хому, а тот пожал плечами.

Вот ведь чудеса...

Белобрысый ковырнул ложкой серую медузу. Глаза мальчишки подозрительно заблестели.

Лазарет был его спасением...

– А почему ты здесь? – Ларго разломил ковригу. – Ты же за сто десятой закреплён.

– М-меня к вам в у-усилиение п-послали. – Бедолага всхлипнул, и слёзы побежали по бледным щекам. – В-вместо Бугая. А вас… А вас…

– А нас направили вниз... – глухо пробормотал Ким. Он хотел успокоить и ободрить несчастного парня, но не нашёл нужных слов. Шансов пережить смену в штольне у Лео практически не было.

Штольню боялись все: бывалые каторжане, новички и даже надсмотрщики. Последние туда даже не спускались – функцию контроля выполняли парализующие чипы, вшитые в запястья заключённых. Там, далеко внизу, зэков ждали мрачные, лишённые света и воздуха коридоры, узкие забои, пропитанные разъедающим внутренности релидиевым излучением, и радиоактивная пыль, что обжигала кожу, точно кислота.

Ни одна бригада ещё не вернулась из этого ада в полном составе...

Штольня всех нас похоронит...

– Будешь? – шикнул Хома, протягивая крохотную пилюлю.

Ларго мотнул головой.

– Зря. – Бывший медбрат проглотил наркотик и закусил ковригой. – Расслабился бы перед спуском.

– Постараюсь не напрягаться, – выцедил Ким и помрачнел: ко всем бедам, свалившимся на него, добавлялась клеть – скрипучая железная махина с насквозь проржавевшими прутьями. Каторжане набивались туда, точно сардины в консервную банку, и клеть, покачиваясь, везла обречённых на минус пятый ярус. Каждый такой спуск становился для Ларго серьёзным испытанием. Как Хоме удалось подметить этот его страх, оставалось загадкой. Сначала Ким всерьёз напрягся – узнай кто о его слабости, бед не оберёшься. Однако бывший медбрат держал рот на замке и всякий раз во время спуска становился рядом. Так, чтобы Ларго в любой момент мог опереться на его плечо.

Хороший всё-таки Хома парень. Жаль, что наркоман.

Сигнал к построению взвыл, сотрясая стены.

– Пора, – чужим голосом прохрипел бывший медбрат и поднялся первым. Глаза его затуманились.

– Пора, – кивнул Ким и бросил взгляд на Лео. Парень побледнел до синевы, и губы его дрожали.

Штольня всех нас похоронит. Кто-то не вернётся назад...

Глава двадцать седьмая

Рррррашх! – кирка высекла искры. Рррррашх! Снова искры, а толку чуть. Чёрт. Нужен отбойник. Ларго попытался встать половчее, но треснулся головой о каменный свод. Проклятье! Встать тут в полный рост мог только карлик. Или гном. Как те цверги из древних сказок. Ким вытер пот со лба и поправил каску с фонарём. Луч света дёрнулся, разрезая кромешную тьму забоя. Мучительно хотелось сорвать респиратор и вдохнуть полной грудью. Но нельзя. Нельзя. Один такой вдох, и пиши – пропало.

Ларго отбросил бесполезную кирку и вскинул левую руку. Браслет учёта показывал тройку. Плохо. До нормы ещё семь тонн. Но это ещё полбеды: на экране второго браслета высвечивалась стройная единица. Проклятье! Без отбойника никак.

Ким опустился на карачки и пополз, словно крот: иначе из чёртовой норы не выбраться. Надо сделать паузу, – решил он. – Попить, отдышаться и отобрать у Хомы отбойник. Глядишь, и дело двинется.

Штрек освещался мощными фонарями, но всё равно казался тёмным. Мрачный гулкий тоннель без конца и края. Здесь, на минус пятом, его пересекало более двадцати коридоров. Одни вели к забоям, другие в тупики, третьи… Третьи обросли легендами. Кто-то говорил, что там живут чудовищные плотоядные черви размером с трамвай. Ещё ходил слух о кровожадных мутантах, в которых превратились канувшие в забоях зэки, но самой любимой байкой была история о выходе на поверхность. Ларго мог слушать её снова и снова. Именно она натолкнула его на мысль о побеге. Мысль совершенно безумную, но такую сладкую…

***

На раздаче харчей стоял Лео. Он один из всей бригады не разделся до пояса, и даже нацепил передник. Вот ведь…

– Детектив Ким! – Паренёк приветственно взмахнул половником. – Перерыв?

– Угу, – буркнул Ларго, стягивая респиратор.

– Вот. – Лео смочил тряпку в чане с технической водой. – Держите.

Ларго благодарно кивнул и принялся оттирать ладони. Тряпка стала чёрной.

– Ну как…там? – Мальчонка подал кружку, и Ким осушил её одним глотком.

– Хреново. У меня тройка, а тебе единицу зачли.

Двойник Альбера Нея сник.