Брак вслепую

Это невероятно удивило маркиза. Но он сделал вид, как будто ничего не заметил, чтобы она не догадалась о его восхищении.

– Оставь нас одних, Дейзи, – велел хозяин горничной, стоя рядом с женой. – У меня есть разговор к твоей госпоже.

Дейзи лишь кивнула в ответ, а потом кинула на Гортензию-Беатрис взгляд и молча удалилась. Как только она скрылась за дверью, Оскар принялся мерить шагами комнату.

«Вероятно, он просто не знает, как начать разговор, – догадалась леди Ландор. – Удивительно, о чем он хочет поговорить со мной?»

Затаив дыхание она ждала первых слов маркиза.

Вдруг как гром среди ясного неба прозвучал его вопрос:

– Миледи, вы действительно ждете от меня ребенка?

В один миг их взгляды встретились. С минуту они не отрывали друг от друга глаз, причем глаза маркиза, казалось, вопрошали. Но в глазах его супруги, безгранично изумленных, стоял лед. В следующую минуту Оскар скользнул взглядом по безупречной фигуре жены и задержался чуть ниже талии.

– Да, у меня будет ребенок, – проговорила она секундой позже.

– И чей же он?

Видя в глазах мужа явное недоверие, Гортензия-Беатрис холодно взглянула на него.

– Ваш, разумеется, – сухо бросила она. – У меня не было других мужчин, кроме вас.

– Боюсь, я не могу верить вашим словам, миледи, – парировал маркиз Бристол, не скрывая свою усмешку. – Ведь вы без слов отдались мне.

Ах, вот что он думает о ней!

Гортензия-Беатрис смертельно побледнела, но, сохраняя самообладание, гордо вскинула голову и решительно произнесла:

– Вы оскорбляете меня своим подозрением, милорд.

– Да неужели, солнышко мое? – Оскар так и впился в нее взглядом.

– Именно, – сухо бросила Гортензия-Беатрис. – Полагаю, вам хорошо известно, что я была девственницей.

– Знаю, что я был у вас первым мужчиной, – поспешно подтвердил он. – Однако это ни о чем не говорит. С тех пор прошло более двух месяцев. За это время неизвестно, что могло произойти с вами.

– Что вы хотите этим сказать? – холодно осведомилась юная особа, не сводя с супруга глаз. В ней тихо зрел гнев, но она решила, что не позволит ему заметить этого.

– Разве неясно? – раздраженно спросил Оскар. – Впрочем, кто мне даст гарантию, что вы не были в постели с другими мужчинами?

На минуту между ними установилось ледяное молчание. В это время маркиз Бристол со страхом думал: «Черт побери, не перегнул ли я палку? Я вовсе и не сомневаюсь, что ребенок мой. Мне просто хочется испытать ее».

В конце концов губы Гортензии-Беатрис изогнулись в кривую улыбку.

– Не думала я, что семейную жизнь вы начнете со скандала и жуткого недоверия, хотя, наверное, этого и стоило ожидать.

– И почему же? – В его глазах мелькнул почти интерес.

– Боюсь, вам будет нелегко признать своего ребенка, – юная особа заглянула ему в глаза, горевшие черным огнем. – Вы постараетесь сделать все, чтобы унизить и оскорбить меня, но только не признать ребенка. Кстати, это написано у вас на лице.

«Боже мой, неужели это правда? – подумал он про себя. – Мне нужно получше следить за своим лицом. Я не должен быть открытой книгой для своей жены. Надо научиться прятать свои истинные чувства».

– Естественно, солнышко мое, вам не удастся убедить меня в том, что это мой ребенок, – скверно усмехнулся маркиз. – Поэтому не старайтесь напрасно. Лучше скажите честно, чей этот ублюдок, которого я должен буду воспитывать. – С высоты своего роста Оскар воззрился на жену, стараясь по выражению ее лица определить обуревавшие ее чувства.

Однако она, к досаде маркиза, сохраняла полное самообладание. Ее ледяное спокойствие совершенно разочаровало его. И прошло несколько долгих минут, прежде чем Гортензия-Беатрис подняла на супруга глаза, в которых застыли льдинки.

– Заявляю, что ребенок ваш, – тихо, но уверенно отчеканила она. – И хотите вы этого или нет, но я ношу его под сердцем. Мне очень неприятно, что вы боитесь признать своего ребенка.

– Этого не может быть! – вдруг вскричал Оскар. – К вашему сведению, у меня было достаточно женщин, но никто из них не рожал мне детей. Вы это можете понять?

– Ну и что же? – возразила леди Ландор. – Или вы хотите мне сказать, что вы вовсе не способны иметь детей? – В ее глазах читался откровенный ужас.

– Вот именно, солнышко мое, – усмехнулся он, пристально глядя на жену. – К слову, я бесплоден. В этом уверял меня наш семейный врач, оперировавший меня в детстве.

Гортензия-Беатрис едва не лишилась чувств от услышанного известия. Вдруг ее осенило, что в этом случае маркиз имел все права усомниться в ней. Проклятие, какая чудовищная несправедливость! Как теперь доказать ей, что ребенок действительно от него?!

– Вернее всего, с тех пор что-то изменилось в вашем организме, – попыталась оправдаться юная особа. – Следовательно, сейчас вы способны иметь детей. Лучше подумайте об этом, чем категорически отвергать очевидное. Я и впрямь ни с кем не была после той брачной и единственной ночи.

Пропустив мимо ушей ее жалкое оправдание, маркиз Бристол снова напустился на жену:

– Я не хочу быть рогоносцем, милочка. Поэтому лучше скажите, чей это ребенок.