Бракованная

С помощью девушек, что так мило посвятили меня во все тонкости, я быстро справилась с утренними процедурами и в боевом настроении шла вместе со всеми на завтрак. Но по мере приближения к беседке мой настрой постепенно сдувался, уступая место непонятному волнению. Еще издалека я увидела его и как-то безошибочно выделила из массы остальных мужчин. Он словно подсвечивался специально для меня, и мой взгляд, как приклеенный, следил за ним, а внутри снова начинался пожар. Вспыхнули все ощущения из сегодняшнего сна, и к щекам прилил жар. Понимая, что я просто не смогу нормально поесть, если он будет сидеть напротив меня, я нагло пододвинула девушек и села с другой стороны стола. Мужчина, судя по его недовольному виду, тоже решил так сделать, и в итоге мы опять оказались друг напротив друга. Наглеть еще больше и двигать всех обратно не хотелось, и я решила просто на него не смотреть. Может, хоть так смогу поесть.

На завтрак были чьи-то вареные яйца, лепешки и фрукты. Но поесть я так и не смогла. Решив не смотреть на него, взглядом я постоянно натыкалась на его руки, и мое тело начинало жечь огнем там, где они касались меня во сне. Это было какое-то непереносимое наваждение! Я не могла ни о чем думать, кроме его рук, ласкающих мое голое и такое чувствительное тело. И снова слышался этот шепот мне на ухо: “Моя”. Что же вы, сволочи, со мной сделали?! И почему именно он? Ведь есть еще семь прекрасных представителей сильного пола. Почему на них я даже не взглянула?

Решив исправить этот недочет, раз уж поесть толком не удалось, я очень внимательным взглядом по очереди прошлась по всем остальным мужчинам. Рассмотрела все и не нашла ничего привлекательного для себя. Да, стройные, мускулистые, с правильными и не отталкивающими лицами, но они были для меня словно безликими. На них не хотелось смотреть, в отличие от того, кто сидел напротив. Не удержавшись, я все же взглянула ему в лицо и оторопела от ярости, полыхавшей на нем. Крепко сжатые челюсти с ходившими желваками, раздувающиеся ноздри; сузившиеся глаза пристально смотрели на меня из-под нависших нахмуренных бровей. При свете дня я смогла разглядеть их цвет. Глубокий, потрясающе красивый серо-голубой цвет заворожил меня, и, если бы они не смотрели на меня так зло, я бы полюбовалась ими подольше.

Ну и за что мне такие почести? Он что, ревнует? По их правилам я что, уже принадлежу ему? И почему, кстати, именно ему? Вон ведь есть мужчины и покрасивее, и помоложе его! Почему это мне достался самый старый, некрасивый, да еще и со шрамами? Эй, вы там, кто распределял, за что вы меня так невзлюбили?! Но стоило мне на него посмотреть еще раз, и все эти мысли ушли в небытие. Он был самым красивым и желанным из всех сидящих здесь мужчин. Я рассматривала его широкий разворот плеч, мощные руки и шею, волевой подбородок и красиво очерченные губы.

М-м-м, его губы. Я вспомнила, как он целовал меня в шею. Ох, а если бы он поцеловал меня по-настоящему? Я облизнула свои ставшие вдруг сухими губы и мечтательно вздохнула. Подняв взгляд выше, я встретилась с его глазами и поняла, что пропала: меня куда-то утягивало, мне хотелось раствориться в нем, стать его частью и никогда с ним не расставаться. Он то, что мне нужно! Он идеален!

Вот же гадость какая! Я даже встряхнула головой, отгоняя наваждение. И кто теперь сомневается, что меня чем-то накачали? Собаки мерзопакостные! Это надо же до такого додуматься: похищать девушек, накачивать их какой-то отравой до потери памяти и отдавать каким-то озабоченным варварам! Ну, или варвары сами нас чем-то напичкали. Без разницы! Итог один: они все гады, а мне нужно уносить отсюда ноги, пока сама не набросилась на этого мордатого и не …. Сознание тут же заботливо подсказало, что можно было бы с ним сделать. У меня даже щеки загорелись от собственной фантазии. Все, с меня хватит! Подскочив на месте, я стремительно пошла в сторону леса. Лучше птичками пойду полюбуюсь, заодно и выясню, Земля ли это.

Не Земля! Этот факт мне пришлось констатировать сразу, как только я прошла чуть глубже в лес и увидела на одном из деревьев лиану, которая шевелилась и извивалась, скручиваясь вокруг дерева. Она незаметно подползла к одной из птиц, сидящих на ветке, и быстро обвилась вокруг нее, плотно сжавшись в тугое кольцо. Пара секунд – и мертвая птица безвольно уронила голову.

Птица тоже, кстати, оказалась весьма неземной. Небольшая, с ярким оперением, маленькими лапками, короткими крылышками и, что самое странное, острыми ушками на небольшой головке. Ее, конечно, было жалко, но и воевать с лианой было страшно. Она выглядела сильной, и у нее было несколько помощников, которые так же неспешно блуждали по дереву.