Бракованная

Быстро оглядевшись, я отметила, что медблок оснащен самым современным оборудованием. Странно. Такое количество дорогого оборудования на какой-то замшелой планете? Или планета не такая уж и замшелая? Я терялась в догадках, но рот по-прежнему держала закрытым. Лишь сильнее сжимала руку варвара, непроизвольно ища у него поддержки.

Нас с девушками усадили в кресла, и мужчины начали потихоньку уходить, даже не попрощавшись с девушками. А тем, судя по их лицам, не особо и интересно было, куда их привели и почему оставляют одних. Они лишь мило улыбнулись и продолжили смирно сидеть. Да что с ними не так? Вот меня начала накрывать дикая паника от того, что я совершенно не понимала, что происходит.

Варвар в последний раз пожал мне руку, жестами показав, чтобы я молчала, и пообещав, что скоро вернется. Кинув на меня последний подбадривающий взгляд, варвар ушел. Надеюсь, я правильно его поняла и он все же вернется. Это место пугало меня, и мне бы не хотелось оставаться здесь надолго. Дверь за ним с тихим шипением закрылась, и мы остались в помещении одни. Теперь я могла рассмотреть его более внимательно.

Это было просторное белое помещение, разделенное на два блока. В одном из них сейчас сидели мы с девушками, а в другом располагалось все оборудование и медицинские принадлежности. В центре второго блока стояла массивная медицинская капсула. Я такую модель видела только однажды, когда мы были на экскурсии в центре исследования генома человека. Дорогое и редкое удовольствие. И вот она здесь. На небольшом корабле какой-то компании! На этой странной планете! И есть у меня подозрения, что она предназначена для нас. Час от часу не легче.

Вдруг дверь отворилась, и я услышала обрывок разговора:

– Какие гарантии!? Имейте совесть! Это полностью ваша вина!

А следом раздался шум шагов, и в помещение вошли те два медика и еще один высокий мужчина в темно-синей форме. Он был уже в годах и когда-то, наверное, был весьма крепко сложен. Но сейчас его фигуру портило большое брюшко, а лицо заплыло и имело красный оттенок. Он слегка запыхался и, остановившись напротив нас, доброжелательно произнес:

– Так-так. Кто тут у нас?

Разумеется, ему никто не ответил, а он продолжал нас рассматривать, как диковинных зверюшек.

– Неплохо, неплохо. Жаль, конечно, что не все, но тут уж нашей вины нет, – продолжил он, довольно потирая руки. – Ну что, дамы, проходим по одному вот в ту кабину для обработки и переодеваемся вот в те одежды – будем проходить обследование, – обратился он к нам, указывая в нужную сторону.

Как я и ожидала, у моих кукляшных спутниц вопросов не возникло, и они, под руководством персонала, тут же покорно направились на обработку. Как я поняла, это была дезинфекция и чистка. А я немного замешкалась, чем привлекла внимание этого мужчины. Его цепкий взгляд прошелся по моей фигуре и задержался на груди. И я, не дав ему ничего сказать, поспешила за девушками. Не нравится мне этот тип. И место это мне не нравится. Может, все же стоит поговорить с ним и рассказать, что со мной случилось? Но какое-то шестое чувство заставило меня молчать и идти на обработку. Краем уха я услышала, как дверь за мной тихонько закрылась.

Мы в полном молчании прошли обработку. Сначала я стеснялась раздеваться, но увидев, что остальные девушки не переживают по этому поводу, тоже притворилась, что это абсолютно нормально для меня. А у самой внутри все тряслось. Куда же ты меня притащил, варвар?

Нас облачили в новые, но все такие же серые платья, и я еще раз убедилась, что люди на этом корабле точно причастны к моему похищению, потому что именно в таких платьях мы и ходили по джунглям. Совпадение? Возможно. Но лучше пока помолчу.

Мне казалось, нас мучили несколько часов, хотя, сколько прошло время на самом деле, я не знала. У нас брали анализы, сканировали, мерили, взвешивали и проводили еще какие-то процедуры на аппаратах, назначения которых даже я не знала. Затем с нами проводили беседу и задавали различного рода вопросы. Часть вопросов я узнала: это были стандартные тесты на определение агрессии, отклонений в психике и невроза. Ну надо же! Нас проверяли, как солдат перед отправкой в военные части.

Вопросов было много, и часть из них заключалась в том, что нам нужно было рассказать о своих первых воспоминаниях и ощущениях. Много спрашивали и о мужчинах, нашем отношении к ним. Хорошо, что беседу проводили в этом же отсеке, только в другом углу. Мне пришлось вовсю напрячь свой слух, чтобы услышать хотя бы обрывки ответов девушек.

Я была последней. Под пристальным взглядом мужчины в синем как могла отвечала на вопросы, опираясь на те ответы, что слышала от девушек. Они уже покинули помещение, а меня мучили еще долго, а когда закончили, я еле сдержалась, чтобы облегченно не выдохнуть. Кажется, пронесло! К чему столько вопросов? Такое ощущение, что меня готовят, как минимум, к какой-то секретной миссии. Возможно, даже шпионской.