Бракованные судьбы

— Тогда зачем он тебе руку слюнявил? — хитро прищурившись и гаденько улыбаясь, поинтересовался братец.

— Чего? — вылупилась я на мелкого, переходя из обыкновенного нервозного состояния в культурный шок. Откуда вообще такие подробности?

— Того! — радостно скалится. — Держались за ручки и в глазки друг другу заглядывали! — уже откровенно ржал этот поросенок.

Подарок он куда-то спрятал, видимо, побоялся, что отберу. Ох, не за наушники надо было бояться, дорогой мой и горячо любимый братец. Не за них…

И только я собралась подойти и серьезно надрать кое-кому уши (совсем как в детстве!), как в поле зрения появилась мама.

— Маш, ну неужели! Приехала! Мы тебя с утра, между прочим, ждем! — говорит, с любопытством вглядываясь в мое лицо.

— Мам, ты же знаешь: чтобы утром быть у вас, мне нужно встать в пять утра, — ответила я, на время забыв о расправе над ушами именинника.

— Знаю, — вздохнула она. — Тогда пойдем в дом, а то на улице как-то душно становится.

Следом за мамой отправились и мы с Димкой. Миновав коридор и прихожую, мы попали в просторный зал, где меня с непривычки оглушило.

Детские визги и крики — сильное воздействие на нервы, к которому я приобрела иммунитет, но, увы, не терпение. Поэтому первым порывом было наорать на детей и попросить их успокоиться, но… пускай играют. Им же весело…

Ага, четырехлетняя Кристина со всей силы и во все стены, учитывая потолок, швыряла мячик-попрыгунчик, шестилетний Кирилл, набрав в грудь побольше воздуха, дудел в футбольную дудку, а трехмесячный Женя просто кричал у папы на руках, пока не попадал к маме.

Кинув сумку на пол, я с удовольствием плюхнулась в кресло, расслабленно вытянув ноги.

Почти кайф, прохладно…

— Ну как доехала? — вроде бы обычный вопрос, но я уже догадывалась, что последует за моим ответом.

— Да как обычно, на попутках, автобусах, — пожала плечами, чуть-чуть задерживая дыхание в попытке успокоиться.

— А почему на попутках? Не могла того мальчика попросить подвезти?

— Какого мальчика? — в своих мыслях я произносила это безжизненно, абсолютно убито, раздавленно, еле слышно… а вслух удивленно и несколько недоуменно.

— Ну как какого? — так же ответила мама, отдавая Женьку обратно папе. — Пошли на кухню, поможешь несколько салатов доделать, — ну, спасибо ей хотя бы за то, что не стала разводить эту клоунаду перед остальными. Конечно, папе-то она потом все расскажет, но не во всех же подробностях.

— А давайте и я вам помогу! — вскочил Димка, но под грозным взглядом отца тут же сдулся.

Пра-а-авильно. Папулю ведь тоже не прельщает один на один оставаться с этими малолетними разбойниками. Втихаря от родителей показала братцу язык, а то какой-то он чересчур любопытный…

— Доченька, так что там с этим мальчиком? — спросила мама, нарезая колбасу.

— Мам, а что с ним может быть? — раздраженно ответила я, кидая почищенную картошку в кастрюлю.

Я, конечно, люблю свою родню, но в конце концов сколько можно? Я взрослый человек! Почему, стоило им только узнать о том, что я встречалась с каким-то парнем, они пытаются влезть и в это?

«Может, потому, что ты первый раз встречалась с парнем?»

С другом!

«Ты-то — и с другом?»

Излишне равнодушный внутренний голос заставил вспомнить о такой простой вещи, как реальность. И правда… Когда это я последний раз ходила на встречу с друзьями?

«Да никогда. Хотя бы по той простой причине, что и не дружила ни с кем».

И мама об этом прекрасно знает.

— Когда ты была маленькой, ты чаще мне рассказывала обо всем, что с тобой происходит. А сейчас все больше и больше в себе… Дочь, ну разве это дело? Ты уже такая большая, а ведешь себя похуже Димки, — попытка задавить жалостью не удалась, я просто промолчала на этот выпад.

А вот на второй раз смолчать просто физически не смогла, так как мама, не наблюдая желаемого эффекта, пошла другим путем.

— Говоришь — друг? — подозрительно спокойно начала она. — А это тогда что такое? — и насмешливо так улыбаясь, протянула мне телефон.

А на экране — фотография, которая и в прямом, и в переносном смысле заставила меня проглотить язык. Захотелось пару раз стукнуться головой об стену.

— Мне Вика прислала, — скромно заметила мама.

«Да я уж и сама поняла», — думала я, не отрываясь разглядывая ту памятную картину в кафе под названием «Я, Он и Закон Вселенской Подлости в действии».

— И ты всем показала, — утвердительно кивнул умирающий лебедь в моем лице. Теперь понятно, откуда Дима узнал об этом щекотливом для меня моменте.

— Ну да.

Эх, а я как-то и позабыла, когда нас застукала тетушка. Прибью Сашку, если еще хоть раз на глаза попадется.

— Ой, Машка-Машка, вот скажи мне, чего ты стесняешься? Да твои сверстницы об этом на каждом углу кричат, а ты как страус: голову в песок — и ждешь, пока из мягкого места все перья повыщипывают.

— Ничего я не жду… Дайте мне самой разобраться, — обиженно произнесла я, не глядя на мать.

— Дай тебе волю, и ты десять лет на разборки потратишь.

Я промолчала, и, к моему глубокому изумлению, мама тоже.