Бракованные судьбы

Разговор закончился неожиданно, но еще более неожиданным оказалось то, что больше ни одного вопроса за весь день я от нее не услышала. Может, это и к лучшему, но… я опять чувствовала себя виноватой. Из-за этого противного чувства весь праздник в честь дня рожденья брата прошел, как в тумане.

Приехали родственники, дарили подарки, попутно приставали ко мне, спрашивая, как там, в городе, живется. Я отвечала…

Когда наступил вечер, вызвала такси — попутки ловить бесполезно, да и небезопасно в такое время. Прощаясь со всеми, подошла к матери. Обняв ее, я все-таки не удержалась и зашептала на ухо:

— Мам, ты только не переживай. У меня ведь все хорошо. А этого… ну, парня в смысле, Сашкой зовут. Он хороший, добрый, веселый… умный, наверное, но я не уверена. Мы ведь недавно познакомились, толком ничего друг о друге не знаем. Но мне он понравился… Не такой, как наши школьные обезьяны, — говорила я, окрашиваясь в душе ярко-красным.

— Я рада, — прошептала мама, погладив меня по волосам.

И стоило ей произнести эти два слова, как тут же мое сердце успокоилось, а на душе стало гораздо легче. Улыбнувшись волнам накатившего облегчения, я еще раз попрощалась со всеми и села в машину.

К собственному стыду признаюсь, уснула я еще до того, как мы выехали из поселка. А ведь обычно засыпаю только на полпути.

Сон же был, на первый взгляд, ничем не примечательный.

Начнем с того, что снилась мне позавчерашняя прогулка с Сашей.

Я, как и тогда в парке, держась руками за край башни, выглядывала земноводную живность, а Сашка, подстраховывая, обнимал меня за талию.

Мы не разговаривали, просто стояли, глядя на светло-зеленое небо, серую землю, квакающих лягушек и… моего бывшего классного руководителя в уменьшенном виде и в костюме купидона. Е-мое, и приснится же такая ерунда! Хорошо, что Петр Николаевич летал вдалеке от нас…

— Почему тут нет солнца? — вдруг, нарушая тишину, задумчиво спросил Саша.

— Не знаю. Может, потому, что тут оно не нужно? Смотри, ведь и так светло, тепло! — мотнув головой, я показала на светящееся небо.

— Да, наверное, ты права, — тихо согласился он, отступая на шаг назад и заодно разворачивая меня к себе лицом.

— Саш, все нормально? — спросила я.

— Нормально, нормально и даже лучше. Намного, — ответил он и склонился надо мной, загораживая от всех странностей вроде препода и лягушек.

Мои сны никогда не отличались ясностью и реальностью, ничего не изменилось и в этот раз. Я помню, как губы парня коснулись моих губ, как его глаза смотрели точно в мои, но ровным счетом ничего не помню о том, что чувствовала в тот момент. И чувствовала ли вообще?

А Сашка, оторвавшись от меня и улыбнувшись, сказал:

— По-настоящему все будет гораздо лучше.

Это прозвучало так многообещающе, что я даже проснулась.

— Девушка, проснитесь, мы приехали, — позвал меня водитель, средних лет мужчина с небольшой залысиной.

— А? Ага, спасибо, — достав деньги, я расплатилась с таксистом и по-быстрому выбралась из машины.

— Ужас, и какая только муть не приснится, — задумчиво прошептала я, слегка прикусив губу.

ГЛАВА 7 Забота обо мне в твоих же интересах

Я сидела на подоконнике в своем родном институте и листала конспекты, как вдруг сразу с двух сторон меня оглушили.

— Ку-ку! — стройным хором проорали два самых ленивых человека на нашем факультете.

Виталик и Стас — два брата-акробата, невесть почему решившие поступить на педагогический.

— Чего надо? — не слишком дружелюбно посмотрела я в их сторону.

— Машулик, дорогая…

— Красивая, умная…

— Добрая, очаровательная…

— Милосердная, мудрая…

— Ласточка…

— Солнышко…

— Цветочек, конфетка…

— Дай переписать конспекты!

Такое красивое начало — и такой облезлый конец.

— Пф… Они мне и самой нужны, вообще-то, — непрозрачно намекнула я.

— Пожалуйста, Маш!

— Мы просто спишем и все.

— Или отксерим.

— Какое спишем, какое отксерим? До пары десять минут осталось! — возмутилась я и, развернувшись, потопала в сторону аудитории.

Зайдя в светлое, но от этого не менее отталкивающее помещение (кто бы знал, сколько народу тут завалилось!), я села на свое законное место на галерке. Но, нарушая привычное течение вещей, по бокам от меня устроились «просители». Мило улыбнувшись, наглые близнецы поделились своими планами.

— Мы сядем рядом с тобой и будем переписывать, конспекты далеко не уйдут. И тебе, и нам хорошо.

Нет, ну я так не играю! Каждый раз припрутся, усядутся — и давай всю пару перешептываться. Прямо у меня над ухом… ушами. И ведь отказать почему-то не могу. Не знаю, действительно ли это проявление доброта или просто слабохарактерность, но результат всегда один: довольные списывальщики и угрюмая я.

— Маш, ну ты че такая грустная? — шутливо ткнул меня в плечо Стас уже после того, как пара закончилась и мы втроем вышли на улицу. Так сказать, поближе к солнцу, свежему воздуху и высоким, с желто-красной листвой березам, которые в немыслимых количествах росли на территории нашего института, — и подальше от захламленных и запыленных аудиторий.