Бракованный герой

«Как же сложно найти профессионала, который продолжит таковым оставаться и после назначения», — подумала Елена, переводя взгляд на Саида. Похоже, он увидел в её глазах отражения мыслей хозяйки и почти незаметно поёжился.

— Итак, тебе не удалось успеть исправить то, что напортачил твой предшественник.

— Простите госпожа, времени было…

— Я сразу сказала, что его мало. Впрочем, шансы были невелики, однако, они всё же присутствовали. Успей ты и уже нынче получил бы должность этого забывшегося идиота, — небрежно кивнула в сторону головы на блюде Елена. — А так у тебя будет испытательный срок. Скажем… четыре месяца. Но не расслабляйся, тебе придётся немало постараться за это время.

— Я приложу все силы, госпожа Старший вестник, — склонился в поклоне Саид.

«Хорошо, что почтительно, но без подобострастия и с достоинством», — подумала Елена. Показушники, лицемерно ластящиеся, в самый неподходящий момент готовы предать, укусив руку хозяйки, либо просто забудут кто они и для чего тут, как старик до него.

— Подбери нескольких людей со стороны, без моральных терзаний и дельных. О тебе и тем более мне, они знать не должны. После всего обрежешь эту ниточку.

— Под какую задачу их выбирать, госпожа Хара?

— Через прокладки купишь дом на окраине — подальше от толп, с просторным подвалом и местом, где можно держать людей.

— Рабы?

— Нет, по крайней мере не из них. Может позже. Нужны люди с положением и состоянием, понятно, я не ожидаю от тебя, что ты похитишь кого-то из патрициев — хотя если подвернётся отличная возможность — так же из чужаков, можешь использовать, но специально не пытайся. Однако не забудь меня уведомить о том заранее. И да, ниже павов не бери. Десятка два, минимум. На первый раз… — пробормотала Елена, будучи не уверена, сколько придётся замучить в процессе, выпустив из них кровь для усиления ритуалов. — Из Санама не бери — выбирай чужаков, мне не нужен лишний шум.

— Будет исполнено, ещё какие-то особые требования? — не моргнув глазом, спокойно уточнил Саид.

— Там поглядим, ах да — в приоритете сильные воины, либо те, у кого много людей в подчинении.

— Ясно.

— Особо не торопись, соблюдая тайну и продуманность, но и не затягивай совсем сильно. За несколько месяцев ты должен будешь сделать всё по этому вопросу.

Они уточнили ещё несколько деталей, когда в самом конце, уже собираясь отослать слугу, Елена была неприятно прервана.

В помещение вошёл напыщенный слуга — целый пав, в сопровождении гвардейца. Гадёныш даже не удосужился формально постучать. Ну, ничего, она не злопамятная, но память у неё хорошая. Если очередной слуга, пусть даже пав, полагает, что служа шаху на него простирается и положение того, то этого индюка ждёт неприятное отрезвление, но это будет потом.

— Старшего вестника и Мастера птиц, патрицианку Алсу Хару, требует к своим очам его величие Шах, да будет светиться его имя в веках! — он с таким апломбом вещал, в итоге ухитрившись завершить столь слащавым подобострастием, что Елену чуть не передёрнуло. Нет, почти все бы на его месте сказали тоже самое, однако, не с такой сочащейся патокой и преклонением харей и тоном. Некоторые из местных готовы были и не такое, вот только большинство из них держало при этом «фигу в кармане».

Елена старалась не показывать торопливость, перед лицом напыщенного слуги. Ублюдок продолжал стоять в комнате, пока она одела на своё темное платье пышное оранжевое одеяние. Идиот реально не понимает, что подобное унижение, ему ещё отольётся.

Потом патрицианка, дополнительно к высокому воротнику, закрыла шею украшением в виде многих, плотно висящих цепочек из серебра. Местные традиции, позволяли обнажать даже узкую часть на животе — правда не при особо высоком положении, либо ноги с внешнего боку, вплоть до бедра, или часть ложбинки между грудей, но были крайне нетерпимы к демонстрации вне дома — обнажённой женской шее или внутренней стороны ног.

Их могли демонстрировать, лишь женщины сомнительной репутации. А с учетом положения Елены, не стоило ограничиваться лишь формальным воротником. Хотя капельку свой красивой груди она оставила приоткрытой, укрывая её лишь висюльками, что при движении шевелились, дразня мелькающим под ними небольшим обнажённым кусочком кожи верхней части своих секусуальных полушарий.

Всё же шах — мужчина и даже такая кроха, может сыграть в её пользу. В конце она укрылась ещё и красной, сделанной из тончайшего шёлка длинной накидкой, положенной ей по статусу уже патрицианки (*43).

* * *