Браслет

       Там его, конечно, не оказалось. Постояв в раздумье на крыльце подъезда, я решил идти пешком. Развеяться немного, а то скоро совсем ногами разучусь пользоваться. Да и солнышко светило вовсю - в дорогу звало. Оно здесь совсем не такое, как в космосе. Там едкое и злое, а здесь тёплое и ласковое. Да и идти-то всего-ничего: через железную дорогу и ещё метров двести - через поле.

       По дороге мне никто из знакомых не повстречался. А незнакомым на меня было начхать. Люди ещё спросонья и заняты каждый своими проблемами. Спешили на работу.

       На работу...

       "Ё-моё! - хлопнул я себя по лбу. - А как же с работой-то?!"

       Я остановился и потерянно посмотрел вслед мужику, вид которого мне напомнил, что и я сегодня должен идти в первую смену.

       Вот это, господа-товарищи, и называется: инертность мышления. Я расхохотался. Громко и с удовольствием.

       - Какая, к чертям, работа?! Какая смена?!

       Мужик испуганно обернулся и прибавил шагу. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы представить, что он обо мне подумал.

       О таких, как я, и говорят: законопослушный идиот. Тянет он всю свою безрадостную и серую жизнь лямку и не задумывается, хорошо это или плохо. Положено, и всё тут! А случись что-либо из ряда вон, так сразу - голову в песок. Лакейская твоя душонка, о какой работе теперь вообще может идти речь? В прежнем понимании, конечно. Твоя работа теперь - делать людей счастливыми! А не железки на заводе поганить. С этим и твои коллеги по прежней работе прекрасно справляются. Так что иди и назад не оглядывайся! Туда все пути отрезаны.

       Справившись с минутным замешательством, я удовлетворённо хмыкнул и, продолжая потешаться над собой, бодро зашагал через железную дорогу прямиком к гаражам.

       Игоря я застал в очень понуром состоянии. Видать, очередного клиента вчера "обрабатывал". А теперь, естественно, свет не мил - башка раскалывается. Но меня он встретил более-менее дружелюбно.

       - Каким ветром? - Он опустился на полуразбитый ящик из-под бутылок и закурил.

       - Проведать пришёл, - фыркнул я: в его мастерской остро пахло нитрокраской.

       - Ну садись, - он подвинул мне такой же "стул". - В ногах правды нет.

       Я осторожно присел и поставил у ног дипломат.

       - Ну, рассказывай, - он пустил из носа струю дыма, - как докатился до жизни такой?

       Я закашлялся и отмахнулся:

       - Ну, навонял! Мало краской прёт, так ты ещё и с отравой этой! Может, на улицу выйдем? Там и побазарим.

       - А чего? - удивился он. - Ворота открыты, свежий воздух поступает!

       - Господи! Ты уж и понятие потерял с такой вот работой, что такое настоящий свежий воздух!

       Я намеренно подводил разговор к интересующей меня теме.

       - Хочешь сказать, твоя лучше? - осклабился он сквозь дымовую завесу. - Я зарабатываю, а ты-то что? Звал ведь я тебя? Звал! Был бы сейчас тоже с бабками. А у тебя один ответ на всё: "Не хочу!" - передразнил он пискляво, припоминая недавний наш "деловой" разговор.

       - И много зарабатываешь? - ухмыльнулся я.

       - А то нет? - Он вытащил из кармана кучу мятых червонцев. - Во! Видал? Вчера подсыпали. И эту вот колымагу, - пнул он ногой в колесо стоявшего рядом "Жигулёнка". - Авансец! - И хвастливо потряс деньгами у меня под носом: - Хошь отцеплю?

       Мне стало смешно:

       - Не надо.

       - Во, видал? Опять: "Не надо!" - фыркнул он. - Гордые мы! Небось и на жратву-то даже не хватает? - Он ткнул носком туфля в мой дипломат и небрежно обронил: - Ты вон чемодан путёвый справить не в состоянии, а я - ты только послушай! - скоро тачку зацеплю!

       - Нулёвую? - съязвил я, придержав рукой покачнувшийся дипломат.

       - Дурной, чтоли? "Нулёвую"! Да ты знаешь, сколько бабок на ту нулёвую надо отцепить?.. Не-е-ет, - он мечтательно затянулся и положил ногу на ногу, при этом опять задел дипломат, теперь уже нечаянно. - Мы на старенькой. Зато отлаштую - бегать будет, как цыпочка!.. Да что ты всё за чемодан свой хватаешься?! - возмутился он, видя, что я опять придержал его рукой, чтобы в пыль не бухнулся. - Можно подумать, там миллион! - Он взял "чемодан" за жиденькую ручку и притулил к стене.

       - А ты проверь! - хитро прищурился я.

       Но он и ухом не повёл. Только подтащил к себе газовую горелку, приспособленную им для подогревания пищи, и спросил:

       - Чапить бум?

       Меня аж подбросило:

       - Мать твою! А чайник-то!

       - Чего "чайник"? - в недоумении уставился он.

       - Да ё-моё! Чайник поставил дома на плиту и совсем забыл о нём! Я сейчас!

       С этими словами я выбежал на улицу и припустил вдоль гаражей.

       "Пожара мне сейчас только и не доставало!"

       Пробежав метров пятьдесят, я остановился и хлопнул себя по лбу:

       "Балда! Ноги бью! Браслет-то на кой?"

       Оглядевшись, нет ли кого поблизости, я забежал за ближайший гараж и шепнул:

       - Сезам, домой! Откройся!

       Так и есть! Вонь на кухне стояла несусветная! Вода в чайнике давно выкипела и от стенок с треском отваливалась накипь.

       "Вы, батенька, козёл! - "похвалил" я себя. - Чайник теперь - ни к чёрту! - И, отключив газ, опять выпрыгнул возле гаражей.

       - В сортир, что ли, бегал? - Игорь показал свой нос из-под капота машины, когда я вновь нарисовался на пороге. - А говорил: "чайник"!

       - Та! - отмахнулся я. - По дороге вспомнил, что газ отключил.