Браслеты Скорби

Вакс перекатился на спину и уставился вверх. Тьма. Стены ямы были неровными — он помнил, как во время падения ударился о какой-то изгиб, — и вот теперь он на самом дне.

Ржавь… почему все плывет перед глазами, если ничего не видно? Вакс нащупал оружейный пояс, достал флакон и осушил его, пополнив свои металлические резервы.

«Ты идешь? Ну конечно нет. Ты же не любишь рисковать».

Нет. Кое-что он все-таки видел. Одинокую свечу посреди черноты. Вакс моргнул — и свеча исчезла. Видение из прошлого. Воспоминание…

«Свет в темной комнате. Зажженный, чтобы отвлечь…»

Вот чем было то возвышение в зале наверху. Браслеты никогда там не лежали. Люди, которые возвели храм, специально оставили осколки стекла и пустую подставку на пьедестале — все это части уловки. Но они допустили ошибку.

Разбитый стеклянный ящик был слишком большим, чтобы поместиться на пьедестале.

«Свеча в темной комнате…» — мысленно повторил Вакс.

Значит, Браслеты где-то в другом месте. Он снова моргнул и сообразил — пока привыкали глаза, — что действительно видит свет. Нет, он не на дне узкой ямы-ловушки: его выкинуло куда-то еще.

Изогнувшись, Вакс с трудом поднялся на колени и ощупал живот. Кровь. Плохая рана, сквозная, судя по стекавшей по бедру влаге. Еще одна пуля угодила в ногу, но это не имело значения. Он все равно сломал эту ногу во время падения.

Но хуже всего была рана на шее. Вакс понимал это, даже не прикасаясь к ней. Понимал по тому, как немело то тут, то там, — по тому, как работали мышцы.

Этот свет. Мягкий, голубой. Не свеча, а встроенная лампа, как везде в храме. Волоча сломанную ногу и цепляясь ногтями за камни, Вакс пополз к свету; пот, смешиваясь с кровью, струйками стекал по лицу.

— Гармония, — прошептал Вакс. — Гармония.

Никакого ответа. И вот теперь он молится? А как же быть с ненавистью?

На некоторое время свет сделался для Вакса всем. Пока он полз, мог пройти час или, возможно, всего лишь минута. Приближаясь, он разглядел во тьме часовых. Они сидели вокруг источника света, и их длинные тени уходили вглубь помещения. Потолок был низким — человеку едва ли удалось бы выпрямиться во весь рост. Вот почему… вот почему им приходилось сидеть…

«Сосредоточься!» — велел себе Вакс, разжигая сталь.

У часовых был металл. И… да, еще один тоненький луч указывал на определенное место на полу впереди. Еще одна ловушка.

Разожженный металл словно принес ясность, помог разобраться в перепутанных ощущениях. Потеря крови. Скоро будет обморок. И все-таки, сделавшись чуть-чуть внимательней, Вакс увидел, кем на самом деле были те часовые. Трупы. Трупы, укутанные в теплую одежду. Он миновал первый ряд и посмотрел на их замерзшие лица, усохшие с течением времени, но на удивление хорошо сохранившиеся. У каждого на коленях была маска. Они сидели, расположившись четырьмя концентрическими кольцами, устремив взгляд на свет впереди.

Здесь умерли те, кто построил храм. Тогда как же… как передали известие о ключе к двери?

Вакс полз мимо скорчившихся, замерзших, несмотря на теплую одежду, мертвецов и пытался представить, как они здесь сидели и ждали конца, а запас тепла в их метапамяти уменьшался. Холод подкрадывался, словно ночная мгла после заката, и был он окончательным, всепоглощающим мраком.

Впереди возвышался пьедестал. Поменьше и высеченный из белого камня. Никаких украшений, никакой причудливой отделки — лишь молчаливое благоговение мертвецов. Простой свет, озаряющий верхнюю часть пьедестала, демонстрировал набор металлических наручей.

Внезапно где-то позади послышался скрип подошв о камень и хлынул свет.

— Ваксиллиум? — позвал голос Эдварна.

Вакс припал к земле.

— Я знаю, что ты здесь, сынок, — продолжал Эдварн. — Ты оставляешь за собой впечатляющий кровавый след. Все кончено, как ты и сам должен понимать.

«Он теперь алломант», — подумал Вакс, вспомнив, что Эдварн сделал с винтовкой Мараси.

При Эдварне был пистолет — алюминиевый, тот самый, что использовала Тельсин.

Тельсин… Как давно она с ним заодно? Вакс ненавидел свою догадку, ненавидел то, что первым побуждением — пусть оно и оказалось верным — было направить пистолет на единственную сестру. Просто все выглядело слишком логично. Это ведь из-за нее Уэйн уронил рюкзак за борт корабля. А громилу в ангаре Тельсин убила, потому что тот собирался заговорить — вероятно, обратившись к ней и обозначив ее как члена Круга.

Костюм не… не пришел бы в храм, не окажись у него козыря в кармане…

Было необходимо сохранить сосредоточенность. Эдварн приближался. Вакс испытал желание алломантически толкнуть в его сторону пулю, но сдержался. Эдварн поднял фонарь, освещая просторную пещеру, и медленно огляделся по сторонам. Пока что он не заметил Вакса: на всех трупах были металлические вещицы, так что стальное зрение Эдварна не помогало отыскать племянника. Но вскоре его неминуемо выдаст кровавый след.

И все же Вакс ждал. Согнулся, съежился в одном ряду с «часовыми», имитируя их сутулые позы.

«Надо достать те наручи…»

Нет, его застрелят раньше, чем он до них доберется. Если вообще сможет одолеть такое расстояние, не отключившись.