Брат Волк

«Если ты выживешь… это будет еще не конец… рано или поздно Пожиратели Душ придут за тобой… Можно убегать и прятаться, а можно и сразиться с противником. Выбор всегда есть…»

Ужасные видения мелькали перед мысленным взором Торака: глаза медведя-убийцы; Пожиратели Душ, похожие на тени из страшного сна; лицо умирающего отца.

Чтобы отогнать эти видения, он поднялся и стал ходить возле костра, заставляя себя думать о завтрашнем дне.

Он ведь понятия не имеет, что будет делать завтра. Но Фин-Кединн прав: если на кон поставлена его жизнь, если схватки с медведем не избежать, значит, он может рассчитывать только на собственную смекалку. Да и Великий Дух станет помогать ему лишь в том случае, если он сам поможет себе.

И снова он вспомнил слова пророчества: «Слушающий… умеет сражаться с помощью воздуха и разговаривать, не издавая ни звука…» с помощью воздуха!

И в голове Торака сверкнула идея, которая начала постепенно овладевать им.

Глава 30

Пальцы у Торака так дрожали, что он никак не мог справиться с затычкой от рожка с лекарственными снадобьями.

Почему же он не сделал этого раньше? Теперь Волк безостановочно метался у входа в жилище, а люди племени Ворона ждали, когда же Торак наконец выйдет оттуда. А он все пытался вытащить затычку…

— Помощь нужна?

Ренн всунула голову в жилище. Она была очень бледна, под глазами черные круги.

Торак сунул ей рожок, и она мгновенно вытащила черную дубовую затычку зубами.

— А что это тебе вдруг понадобилось? — спросила она, отдавая рожок Тораку.

— Так, нужно кое-что. Для меток смерти. — На нее он старался не глядеть.

Она охнула:

— Как у того человека на ледяной реке?

Торак молча кивнул.

— Но он знал, что умирает. А ты вполне можешь остаться в живых!

— Откуда ты знаешь? Нет, я не хочу рисковать своими душами, не хочу, чтобы они разлетелись в разные стороны и скитались потом неприкаянные. Не хочу превратиться в злого духа.

Ренн наклонилась, почесала Волка за ушами. Потом сказала:

— Наверное, ты прав.

Торак видел за ее плечом над поляной медленно светлеющий синий край небес. За ночь тучи, скатившись с Высоких Гор, накрыли Лес толстым снеговым одеялом. «Хорошо бы знать, — думал Торак, — снег поможет мне или помешает?»

Он высыпал немножко красной охры на ладонь и попытался смешать ее со слюной, но во рту у него так пересохло, что даже плюнуть он не смог. И Ренн предложила:

— Давай я.

Она наклонилась, плюнула ему на ладонь, потом растопила немного снега в ладони и добавила в получившуюся кашицу.

— Спасибо, — пробормотал Торак.

Дрожащей рукой он вывел круги у себя на пятках, на груди и на лбу. Выводя последний круг, на лбу, он даже глаза закрыл, точно от боли. В последний раз ему пришлось делать это для умирающего отца.

Волк подошел и привалился к его ногам, втирая свой запах в новые штаны Торака, потом коснулся лапой его руки, словно говоря: «Я с тобой».

Торак наклонился и потерся носом о его морду: «Я знаю».

— Держи. — Ренн протянула ему мешочек из кожи ворона. — Я добавила туда еще немного кипрея и посоветовалась с Саеунн насчет отворотных чар. Они должны подействовать. И тогда медведь не сможет почуять Нануак.

Торак привязал мешочек к поясу. Метки смерти уже начинали стягивать кожу в тех местах, где он нарисовал охрой круги.

— И это ты тоже возьми с собой. — Ренн протянула ему маленький коробок из бересты.

— Что это?

Она удивилась:

— Но это же то, о чем ты просил! Я над этим почти всю ночь просидела!

Тораку стало стыдно. Он совсем позабыл о своей просьбе. Интересно, что бы тогда вышло из его планов?

— Я туда еще немного очищающих трав добавила, — сказала Ренн.

— Зачем?

— Ну… Если… если ты убьешь этого медведя, то станешь нечистым. Это ведь все-таки медведь, все-таки тоже лесной охотник, даже если у него внутри и сидит злой дух. И тебе надо будет себя очистить.

Как это похоже на Ренн! Какая она все-таки молодец — обо всем успела подумать! И как здорово она сумела его подбодрить своей уверенностью! Значит, надежда у него все-таки есть!

Волк нетерпеливо заскулил, и Торак, несколько раз глубоко вздохнув, двинулся к выходу.

Но тут же вспомнил, что забыл в жилище свой рожок с охрой, и вернулся за ним, а когда снова вышел наконец на поляну, на ходу пытаясь убрать рожок в мешочек с лекарственными травами, рожок выскользнул у него из непослушных пальцев и упал на землю.

Подобрал его Фин-Кединн.

Вождь вышел проводить его сам, передвигаясь на костылях. Рассматривая рожок, лежавший у него на ладони, Фин-Кединн вдруг словно окаменел.

— Это принадлежало твоей матери, — тихо сказал он. Торак удивленно захлопал глазами:

— Откуда ты знаешь?

Фин-Кединн не ответил и, возвращая Тораку рожок, сказал лишь:

— Никогда не теряй его!

Торак сунул рожок в мешочек. Ему показалось, что это довольно странное напутствие перед столь ответственным делом. Уже повернувшись, чтобы уйти, он вдруг снова услышал голос Фин-Кединна:

— Торак…

— Что?

— Если останешься в живых, знай: тебе всегда найдется место в нашем племени. Если, конечно, ты сам этого захочешь.