Читаем Братья и сестры Наполеона. Исторические портреты полностью

Лион, второй по величине город Франции, восстал против центрального правительства и был в осаде. Это явилось прелюдией к жестокостям восставших, которые предшествовали захвату города. В июле Наполеон отчитывался перед армией Карто в Авиньоне и был придан ее артиллерийскому подразделению. Когда же восстал и сам Марсель и марсельцы направились освобождать Лион, он стал свидетелем первой значительной акции: федералисты были отброшены и рассеяны, а Марсель почти сразу же попал в руки республиканских войск. Между тем, однако, повстанцы Тулона, смесь роялистов и конституционалистов, которые были напуганы кровопролитием в Париже, пришли к соглашению с флотом адмирала Худа и сдали город англичанам, которые сразу же укрепили возвышенности на западе и на востоке города. Генерал Карто, чья квалификация командующего армией покоилась на его репутации живописца исторических сцен, в сентябре придвинулся к порту, и здесь Наполеону выпала удача: в первый же день сражения главнокомандующий артиллерией был ранен, и его место занял Наполеон. Фортификационные укрепления на холмах подверглись штурму в декабре, и Наполеон получил ранение в бедро английским штыком, но порт был снова захвачен французской армией и адмирал Худ убрался прочь на всех парусах. В своей депеше Конвенту преемник Карто полностью подтвердил заслуги Наполеона и его долю в победе, и за этим последовало его повышение в должности. В течение двух месяцев Наполеон стал командующим бригадой.

В Париже царил произвол. Дантон пал, а диктатура Робеспьера поддерживалась Террором. Каждый день крытые двуколки грохотали по улице Сен-Оноре к гильотине. Но новости из Парижа медленно доходили до юга страны, и когда банда головорезов, опасавшихся за собственные головы, свергла диктатора, военные итальянской армии в Ницце, куда направился Наполеон для укрепления своей репутации, пришли в ярость. Положение Наполеона, как друга и протеже брата Робеспьера Огюста, было довольно-таки опасным, так как младший Робеспьер написал из Ниццы письмо, восхваляя предприимчивость и патриотизм корсиканского офицера «Буона Парта, чья собственность на Корсике была уничтожена тираном Паоли». После термидорского переворота реакция расползлась от Парижа по всей стране. На недолгое время Наполеон находился под арестом, но удача ему сопутствовала, и в дело вмешался его собрат, корсиканский офицер. Он был освобожден спустя две недели, восстановлен на действительной службе и получил приказ принять командование на западе, где некоторые провинции все еще сопротивлялись революции.


Что же между тем происходило на перенаселенном верхнем этаже дома на улице Фабур-де-Ром в Марселе? После успеха Наполеона под Тулоном и его назначения командующим бригадой судьба улыбнулась семье и ее дела пошли резко в гору. Жозеф, Люсьен и даже молодой Луи не замедлили воспользоваться восхождением звезды своего брата. Жозеф получил пост интенданта в итальянской армии, Люсьен приобрел для себя пост хранителя военного склада в деревне Сен-Максимин, но именно пятнадцатилетний Луи самым впечатляющим образом использовал предоставившуюся ему возможность, получив назначение подручного майора артиллерии в Национальной гвардии! Если бы только кто-нибудь из последовавших биографов семьи отметил скорость, с которой трое братьев осуществили столь удачливый прорыв, Европа могла бы меньше удивляться приспособленчеству Бонапартов в последующие годы.

Не существует никаких свидетельств того, что сам Наполеон действительно обеспечил эти назначения, но, вне всякого сомнения, им способствовало его влияние или влияние Саличетти, его корсиканского сподвижника, который подружился с Наполеоном в Тулоне и помог ему занять пост командующего артиллерией. Повышение до командующего бригадой привело к значительному росту его жалованья, и первые помыслы Наполеона касались обедневшей семьи в Марселе. Но сколь ни было бы это важно, такое продвижение не было единственным фактором улучшения материального положения семьи. Через несколько месяцев после взятия Тулона она получила доступ к сумме эквивалентной 6000 фунтов стерлингов: 1 августа 1784 года Жозеф, тупица семьи, отхватил себе богатую наследницу!

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное