Братья. История масонства в России

Л. МАЦИХ: Да, мы знаем о том, что Прокопович разделял масонские взгляды. Мы можем судить об этом так же, как в случае с Ньютоном. Не столько по словам его и по декларациям, сколько по его делам.

Н. АСАДОВА: Хорошо. То, что делал Прокопович, привело к абсолютной монархии в России. Церковь была полностью подчинена государству и я не очень понимаю, как это соотносится с идеями масонскими о свободе, равенстве и братстве.

Л. МАЦИХ: Во-первых, абсолютная монархия была, слава богу, и до Прокоповича. Это была абсолютная монархия, но такого, азиатско-татарско-византийского типа. А он всячески прославлял просвещенный абсолютизм западного толка. Если сравнивать одну и другую систему, то вторая предпочтительней. Во-первых, Пётр, вдохновляемый в том числе и Прокоповичем и с его церковного благословления, он сломал крылья боярской вольнице, ограничил местничество. Он прекратил бесчинства стрельцов, как приторианской гвардии, которые по своему произволу свергали царей, бросали на пики с крыльца бояр и т.д. Это всё прекратилось.

Один начальник стал. Это всегда лучше, чем произвол, анархия и местничество. Во-вторых, Прокопович ратовал за просвещённую монархию. И при Петре она была таковой. Кроме того, относительно той ситуации, в которой была Россия при Алексее Михайловиче и до Петра, при Петре создана была большая вертикальная мобильность. Пётр был против социальной предопределённости. При нём и купеческие дети, и мещанские, и солдатские, и даже крестьянские, неслыханная в ту пору вещь, они могли выслужиться до очень высоких чинов.

Н. АСАДОВА: А почему церковь этому мешала?

Л. МАЦИХ: Церковь не мешала этому конкретно. Просто церковь освещала всем своим гигантским авторитетом старый, косный, рутинный порядок, объявляя его данным раз и навсегда. А новизна идей Прокоповича была в том, что нет ничего раз и навсегда данного. Вот смотрите, чего ожидали от Прокоповича? Проповедей, как от епископа, потом архиепископа о том, что мир погряз во грехах, всё гибнет, покайтесь, ибо конец близок. Церковная проповедь в этом смысле всегда одинакова. О том, что никогда ещё не было так плохо, как сейчас. Ещё один шаг – и мир полетит в пропасть.

А он вместо этого сказал о том ,что мы на подъёме, ребята, мы идём вперёд! Победной славы русский флаг, песни флоту! Пётр не антихрист нисколько, наоборот, он ведёт нас к новым победам. Вот этого ему, кстати, его духовные коллеги, церковные люди, не могли простить.

Н. АСАДОВА: Конечно, не могли ему простить! Кроме того, что происходило тогда. Отнимали у церкви деньги.

Л. МАЦИХ: Нет, это при большевиках, Вы путаете. Облагали налогом неким.

Н. АСАДОВА: Да. А раньше этого не делали.

Л. МАЦИХ: Раньше церковь диктовала государству. Патриарх Никон мог уйти и заставлять царя Алексея Михайловича чуть ли ни на коленях его вернуться.

Н. АСАДОВА: Снимали колокола и переплавляли их на пушки.

Л. МАЦИХ: Колокола снимал Пётр до того момента, пока он ни познакомился с Прокоповичем. При Прокоповиче никаких подобных бесчинств не было. Эти все кощунства, о которых мы говорили в первой части передачи, при Прокоповиче прекратились.

Н. АСАДОВА: По Указу 1724 года количество монахов в монастыре ставится в прямую зависимость от числа людей, за которыми они ухаживают. То есть, ограничивалось количество монахов.

Л. МАЦИХ: Вам это кажется плохо?

Н. АСАДОВА: Это посягательство на дела церкви.

Л. МАЦИХ: Монашество рассматривалось Прокоповичем, да и Петром, конечно, как паразитический класс. Тут надо понять принципиальную вещь. Прокопович был революционером под стать Великому Петру в том смысле, что он не рассматривал церковь, как мистическое тело Христово, как обитель благодати. Он рассматривал церковь, как социальную институцию. А раз она такова, то она, как и все социальные институции, подлежит реформам. Вот в чём революционность его мысли. Так мог сформулировать только гений.

Поэтому нельзя мерить общим аршином. А вот вопрос, является ли церковь направляющей силой государства или силой реакционной, это вопрос мировоззрения каждого человека. Есть историки, в том числе и выдающиеся, которые говорят о том, что Прокопович сломал православию хребет. Лев Толстой говорил, что при Прокоповиче произошла ужасная подмена – вместо священника по нравственному убеждению поставили попа по казенной должности.

Н. АСАДОВА: Да, был создан Синод.

Л. МАЦИХ: Сначала Духовная Коллегия даже, а потом Святейший Синод. Но есть другие историки, которые говорят, что превосходно сделал Прокопович, поскольку церковь перестала быть путами на ногах российской молодой державы, кандалами, которые её сковывают. А тут каждый решает этот вопрос для себя. Но для Петра ответ был совершенно очевиден. Он конечно рассматривал церковь, как реакционную силу, которая мешает его реформам.