Братья Кеннеди. Переступившие порог

Административные восторги Р. Кеннеди в стенах министерства юстиции порядком озадачили конгресс. Позднее он попытался исправить сложившееся впечатление. В конце 1966 года разразился небольшой скандал – Э. Гувер напомнил, что именно в эру Кеннеди подслушивание телефонных разговоров стало обычной практикой. Роберт решил отрицать все. Но даже в высшей степени дружественный к нему биограф Маргарита Лэнг заметила: «В декабре (1966 г.) Р. Кеннеди заявил: «Хотя мистер Гувер утверждает, что эта деятельность усилилась во время моего пребывания министром юстиции, и подразумевает, что мы обсуждали ее, в действительности он никогда не обсуждал этот чрезвычайно важный вопрос со мной. Из сказанного им также следует, что руководство ФБР лгало мне в лицо, отрицая подслушивание телефонов, когда я официально запрашивал об этом».

Эти заявления клонятся к тому, что в области, к которой Роберт Кеннеди проявлял столь сильный личный интерес и которая действительно была необычайно важна, он будто бы был небрежен и не проявлял рвения. Но каков бы Роберт ни был в других отношениях, его никак нельзя упрекнуть в недостатке рвения. Работник министерства юстиции по этому поводу сказал просто: «Любой утверждающий, что Гувер действовал, не имея санкций на то, что он делал, говорит неправду. А любой утверждающий, что Билл Роджерс, Бобби Кеннеди и Ник Катценбах не знали, что делает Гувер, не знаком с фактами».

Несмотря на запирательство бывшего министра юстиции, Э. Гувер стоял на своем. В письме любопытному конгрессмену шеф ФБР уточнил: «Мистер Кеннеди во время пребывания на посту проявил громадный интерес к делам такого рода и, объезжая различные города, не только лично прослушивал записи телефонных разговоров, но и ставил вопросы, как обзавестись лучшим оборудованием». Выяснилось также, что подслушивание проводилось отнюдь не только для изобличения преступных элементов, – государственный департамент, например, оказался опутанным сетью соответствующей аппаратуры.

Опровержения Р. Кеннеди не очень убеждали. Он усмотрел причину в другом, горестно заметив: «Воевать с Э. Гувером все равно, что сражаться со святым Георгием». Не только с ним одним – газеты рассказали, что схватка Гувера с Р. Кеннеди была делом рук Л. Джонсона, который подстрекал к ней руководителя ФБР. В разгар Уотергейта президент Р. Никсон оправдывал подслушивание телефонов ссылками на свершения Р. Кеннеди на этом поприще. «Подслушивание телефонов, – разъяснил он на пресс-конференции 22 августа 1973 года, – достигло зенита, когда Роберт Кеннеди был министром юстиции в 1963 году. Подслушивалось более 250 номеров, по сравнению со 110 в среднем в администрации Эйзенхауэра и Никсона».

Можно, конечно, без труда разглядеть в усилиях Гувеpa мстительное желание если не прямо очернить Роберта, то поставить его, по крайней мере, на одну доску со штатными сыщиками. Классификация для человека первого положения, каким был Р. Кеннеди в США, нетерпимая. Однако не вызывает больших сомнений очевидное обстоятельство, что почти за пятнадцать лет работы в органах юстиции Роберт приобрел профессиональные навыки в уголовном розыске. Человек, избравший целью жизни эти занятия, мог бы только гордиться полезными качествами. Но Роберт собирался стать ведущим политическим деятелем, поэтому он доказывал, что сыск – отнюдь не единственное его занятие. Оп внушал, что занимался обеспечением гражданских прав, которые, однако, тесно связаны с гражданскими свободами. Вот о судьбе последних оп, вероятно, не всегда задумывался.

Еще при жизни Джона Кеннеди поползли слухи, что Роберт в 1968 году обязательно будет баллотироваться в президенты. Весной 1963 года драматург Гор Видал представил на суд читающей публики свою оценку Роберта: «Нет никакого сомнения, что, когда в 1968 году Бобби предстанет перед конвентом, он прекрасно подойдет». Но, предупреждал Видал, «потребуется гений пропаганды, чтобы представить кандидата приятным человеком. Он не таков. Его самые примечательные качества – энергия, мстительность, прямолинейность в оценке мотивов людей – могут привести к падению. Бобби видит мир только в белых и черных красках. Они и Мы. Он совершенно не обладает качествами брата – легкостью в обращении с людьми и умением очаровывать». По словам Видала, Р. Кеннеди «окажется опасно-авторитарно настроенным президентом». В заключение он процитировал соратника Р. Кеннеди по государственной службе, который отчеканил: «Дело не в том, что Бобби против гражданских свобод. Он просто не знает, что это такое».

Впрочем, на впечатления Г. Видала о Р. Кеннеди несомненно наложила отпечаток болезненная, чисто физически, стычка с министром юстиции. Как-то еще в 1961 году на танцах, устроенных в Белом доме в честь сестры Жаклин, Видал по-родственному обошелся с Жаклин. Р. Кеннеди на правах члена семьи президента призвал его к порядку. «Ты наглый сукин сын», – бросил драматург в лицо министру. Гора выдворили из Белого дома, а Жаклин повелела не пускать его больше.