Братья Кеннеди. Переступившие порог

Выступая в Нью-Йорке на конференции, посвященной развивающимся странам, он, опустив драматические обстоятельства своего появления среди студентов, сказал, что описывал американскую экономику во время поездки как «электрический социализм» «не потому, что она является таковой, а потому, что для них такой термин будет звучать точнее, чем система свободного предпринимательства». Термин в аудитории прошел как-то незамеченным, только потом выяснилось, что машинистка при перепечатке речи по ошибке написала «электрический» вместо «эклектический». Оратор, не задумываясь, прочитал текст, но, в конце концов, он никогда не был ученым.

Что до сути речей, то философия была знакомой – сформулированная уже Дж. Кеннеди и слегка отредактированная советниками Роберта. Сумма взглядов сенатора на внешнюю политику США сводилась к трем положениям: обеспечение мощи, достаточной для достижения американских интересов, причем «необходимо иметь мудрость не использовать эту мощь непосредственно и без разбора»; распространение в мире «понимания того, за что стоят Соединенные Штаты»; борьбу против коммунизма надлежит вести через «прогрессивные практические программы, ликвидирующие нищету, бедность и недовольство, на которых он процветает». Не слишком сложные теоретические выкладки, тем не менее он считал их достойными книг, хотя и умеренных размеров.

В труде «Достижение справедливости» Р. Кеннеди изрек: «Москва остается энергичной и бдительной, и ее постоянный вызов нашей свободе опасен. Календарь коммунистических замыслов рассчитан на десятилетия, а не на недели». Как же оборониться от того, что именовал автор «агрессией, принимающей множество форм»? Требуются «различные реакции». Р. Кеннеди убежденно считал: «Хотя мы достигли некоторых успехов, мы не овладели искусством противопартизанских действий. Еще более важно с точки зрения практических соображений: мы не отточили технику подготовки подданных других государств для борьбы против коммунистического терроризма и партизанских действий. Этот вид войны может необычайно затянуться, оказаться дорогостоящим, но он необходим, если коммунизм должен быть оставлен. Мы обязаны выполнить это дело до конца. Журналист, взявший в начале 1967 года интервью у Р. Кеннеди, заключил: «Кеннеди не за окончание холодной войны, а за то, чтобы вести ее новыми, изощренными методами». Новизна сомнительная.

Во второй половине XX века Р. Кеннеди реформулировал традиционные принципы внешней политики американской буржуазии – воевать чужими руками, придерживаясь известных принципов «баланса сил». С этих позиций он и подошел к войне во Вьетнаме, оказавшейся необычайно удобным поводом для флангового маневра против администрации Джонсона – обхода слева. То, что война была непопулярной в стране, сомнений не вызывало, как был очевиден и факт, что сенатор Кеннеди послушно вотировал все правительственные ассигнования на ее ведение. Пути Р. Кеннеди и администрации начали расходиться где-то на рубеже 1965 и 1966 годов, когда Вашингтон отправил во Вьетнам крупные контингенты американских войск. Сенатор Кеннеди усмотрел в этом нарушение вековечных принципов внешней политики США, взваливших на себя бремя военных операций. Прогрессивные силы страны, протестовавшие против вьетнамской авантюры по совершенно иным основаниям, объективно оказывались на его стороне.

Хотя в начале 60-х годов Р. Кеннеди стоял у истоков агрессии во Вьетнаме, ее размах оказался, во всяком случае для него, непредвиденным. В 1962 году министр юстиции убежденно писал: «Мы победим во Вьетнаме. Мы останемся там до победы… Я думаю, что американский народ понимает и полностью поддерживает эту борьбу». Теперь он заговорил по-другому. В речи 19 февраля 1966 года Р. Кеннеди высказался за прекращение войны путем переговоров, предусмотрев для Национального фронта освобождения Южного Вьетнама «долю власти и ответственности» в новом правительстве.

Джонсон впал в ярость. Он вызвал сенатора в Белый дом. Президент изъяснился на знакомом ему жаргоне техасских скототорговцев: «Если ты еще посмеешь так говорить, то потеряешь политическое будущее в стране… В ближайшие шесть месяцев все вы «голуби» будете уничтожены… Не желаю больше слышать о твоих взглядах на Вьетнам и не желаю больше тебя видеть». Роберт, в свою очередь, обозвал президента «мерзавцем» и так закончил разговор: «Не хочу сидеть здесь и жрать это…».