Братья Кеннеди. Переступившие порог

Вакантное место сенатора, освободившееся после Джона, патриарх клана облюбовал для Эдварда. Старшим мальчикам отец кротко сказал: «Вы, ребята, получили, что хотели, и вам все помогли. Теперь очередь Тедди. Я постараюсь, чтобы и он остался доволен». Джон и Роберт тактично указали папе, что семья ведет себя не слишком прилично. Джозеф разъяснил: Эдварду 28 лет, по закону сенатором можно стать в 30. На пару лет обязанности сенатора нужно поручить другу семьи. «И вообще, – заявил Джозеф, – я заплатил очень много за это место в сенате. Оно принадлежит семье». На последнее возражение Джона, что Эдвард мог бы подождать, старик отрезал: «Но я не могу ждать».

По этой веской причине президент США Дж. Кеннеди назначил на свое место в сенате Б. Смита. Не ожидавшие такого оборота потенциальные претенденты на лакомое кресло сенатора поинтересовались – кто такой Б. Смит? Ответ получился исчерпывающим, сосед по комнате Дж. Кеннеди в студенческие годы. Ныне мэр захолустного городишки в Массачусетсе, человек, четко представлявший свое место в обществе.

Все проходит своей чередой. В 1962 году 30-летний Эдвард объявил о своем желании представлять штат Массачусетс в сенате и провел кампанию по выборам в несколько модернизированном стиле Кеннеди. Он промаршировал по штату за взводом выступавших гусиным шагом прелестных девушек в коротких юбках. Медь оркестров. В Уорчестере из толпы выскочила старуха и почтительно поцеловала руку Эдварда. Журналист С. Олсон отчеканил фразу, имея в виду богачей, вступавших церемониальным маршем в политику: «народные герцоги». Эдвард оттеснил соперника в демократической партии прокурора штата Э. Маккормика. Под прессом семьи Кеннеди познания в американской юриспруденции оказались бесполезными, как и то, что Э. Маккормик приходился племянником спикера палаты представителей конгресса США. В естественном озлоблении неудачливый кандидат причитал: «Если это политика, если это им сходит с рук, тогда я не хочу иметь к ней никакого касательства». Тридцати девяти лет он ушел в отставку с государственной службы. Другой недоброжелатель бросил: «Тед хочет кресло в сенате так же, как другие молодые люди жаждут получить спортивную машину «ягуар».

Но магическое имя Кеннеди в золотом ореоле миллионов Джозефа сделало свое дело: Эдвард побил республиканцев Дж. Лоджа. Газеты нашли забавной «битву династий» – в 1916 году «милашка Фитц» потерпел здесь поражение от прадеда Дж. Лоджа, а в 1952 году Дж. Кеннеди победил его внука. Эдвард в 1962 году получил 1 миллион 143 тысячи против 863 тысяч голосов3. Представителям прессы из-за частокола микрофонов сияющий Тедди сообщил, что он не успел еще поделиться радостью с братом-президентом и братом-министром. А с отцом? «Да, – расплылся в улыбке Тедди, – я поговорил с ним. Он очень взволнован». Как именно поговорил, неясно. Примерно за год перед этим, 19 декабря 1961 года, Джозеф П. Кеннеди перенес удар. Отныне он был парализован, прикован к креслу и с трудом произносил невнятные слова.

Не остались не у дел и зятья. С. Шривер занял пост руководителя «Корпуса мира» с символическим окладом – доллар в год. С. Смит работал в различных правительственных ведомствах, а в 1964 году должен был руководить кампанией по переизбранию Дж. Кеннеди президентом. Жена и сестры Кеннеди постоянно не сходили с первых страниц газет, они много путешествовали, выполняя государственно-семейные «миссии доброй воли» за рубежом.

Проницательный Дж. Рестон писал в «Нью-Йорк таймс» по горячим следам после победы Эдварда: «Если бы сам президент вступил в должность, отстаивая старые знакомые правила политического патронажа и влияния, Вашингтон встретил бы Тедди циничной усмешкой. Но президент не сделал этого. Он взошел на пост, провозглашая новый прагматизм в новые времена. Критерий всего и вся – способности… Кеннеди применяли этот критерий при подборе лучших людей ко всем, за исключением самих себя. Известия о победе Тедди вызывают здесь недобрые чувства частично потому, что оп требует слишком много, имея ничтожно мало… О семье Кеннеди в столице говорят так много, что у людей, по-видимому, не остается времени для его программы. Что особенно удивительно: семья просто не понимает этой критики, больше того, глубоко обижена ею. Они вызвали к жизни новый прагматизм, но не видят, что в том, что касается самой семьи, они верны древнему непотизму».

Став президентом, Джон наконец освободился от отцовской опеки в домашнем быту. Друзья семьи зафиксировали, что совсем недавно Джон и Роберт замолкали, стоило отцу, пожелавшему вздремнуть, закричать: «Заткнуться!» Теперь, когда семья собралась за столом и Джозеф величественно предложил пойти кататься на лодках, Джон спокойно возразил – у него есть дела дома. Все притихли, ожидая привычных проклятий отца. Их не последовало. Джозеф, помолчав, сказал непривычно кротким тоном: «Не думаю, чтобы президенту следовало ехать, если он не хочет».