Братья крови

В девяностые жизнь бурлила ключом и, скорее всего, обывателю казалась страшной, кровавой и беспросветной. Но люди слишком мало живут, а передача памяти из поколения в поколение не воспроизводит всего ужаса того же Бабьего Яра или Катыни. Что такое, скажите на милость, криминальные разборки двух городских банд, пускай даже и с применением автоматического оружия, по сравнению с облавой, которую проводят «черные СС»? Детский лепет. Куличи из песка. Один мой знакомый оборотень рассказывал, как выкапывался из братской могилы, куда немцы сбрасывали трупы расстрелянных людей. Не пожелаю и врагу…

В общем, Князь Никита заверил меня, что вопиющий случай не останется без самого тщательного расследования. То же самое пообещал и полковник ФСБ, выглядевший подавленным и, вопреки обыкновению, молчавший за рулем всю дорогу до аэропорта. Уже помогая мне выгружать чемоданы из багажника, сказал только:

– Это был не Пешкин.

– Как вы узнали?

– Примерно через час после того, как я вас отвез, в «Метрополе» появились его люди. Трудно сказать, насколько решительными были их намерения, но они явно растерялись, повстречав у входа машины московского ОМОН. Осторожно поговорили с портье и, выяснив, в чем дело, убрались восвояси. Они же не знали, что ночные портье все до единого работают осведомителями ФСБ. И не только ФСБ…

– Тогда кто же?

– Пока неизвестно. Убитые вами и мною люди не числятся ни в одной картотеке. Собственно, документов при них не нашли, пришлось воспользоваться отпечатками пальцев. Так вот – нигде в России или других державах, стоящих на костях СССР, они не значатся. Гастролеры. Возможно, из Европы, а может быть, из Соединенных Штатов.

– Кому я мог насолить в Североамериканских Соединенных Штатах? У меня там даже знакомых нет.

– О, вы даже себе представить не можете, насколько парням из США есть дело до всех. Само собой, если дело касается непосредственной выгоды.

– Какая от меня может быть выгода? Я что, нефтяной король?

– И все же я не отказывался бы так сразу от версии с американцами.

– Может, тогда стоит проработать и версию террористов Аль-Каиды?

– Может быть, – полковник не поддержал шутку. – И самураев с китайцами я бы тоже со счетов не сбрасывал.

– Вы так думаете?

– Кто предскажет заранее, разведка какой страны могла заинтересоваться вашими сверхъестественными способностями?

Вот тут-то я и припомнил Льва Давидовича вкупе с герром Вольфрамом. Но продолжал разыгрывать невинность:

– О нас мало кто знает. А все открытые сведения до неузнаваемости искажены Голливудом и всякими-разными фантастами, включая и русских.

– Помню-помню… Коктейль Саушкина? – подмигнул Спицын.

– И не только. К тому же я самый рядовой, можно даже сказать заурядный, вампир. Я не владею тайнами, я не стремился к власти или какому-то особому богатству. Если уж предпринимать какие-то жесткие шаги, то против одного из князей.

– Каждый из которых прячется в надежно укрытом особняке-крепости под защитой десятков вампиров-убийц?

– Вы несколько утрируете, Олег Иванович. Да, их убежища вполне надежны и укрыты от постороннего глаза. Но ни один Князь не в состоянии собрать вокруг себя десяток телохранителей. Мои собратья самодостаточны и не любят служить кому бы то ни было. – Я слегка лукавил, но для пользы дела.

– Тем более. Поставьте себя на место человека или организации людей, задумавших добраться до одного из князей. Как им лучше всего обнаружить его убежище?

Я задумался.

– Ну… Выследить. Или взять в плен кого-нибудь, кто вхож… – Я оборвал себя на полуслове. – Вы думаете?

– Пытаюсь проработать все возможные версии. От попытки спонтанного ограбления до организованного захвата одного из вашей братии. А тут есть над чем подумать.

– Спасибо. Обещаю тоже пораскинуть мозгами.

– Только не так, как один солнцевский браток, который сверзился с подъемного крана.

– Постараюсь.

– Запишите мой мобильный.

– Я все равно не умею им пользоваться.

– Научитесь. Жизнь заставит.

– Поживем – увидим.

– Ну раз не хотите записывать номер… У вас же где-то была моя визитка?

– Потерял, к сожалению.

– Тогда держите еще одну, – полковник улыбнулся и, когда я спрятал картонный прямоугольник в карман, протянул ладонь:—До встречи, пан Анджей.

Я с удовольствием пожал ему руку. Редко какому человеку удавалось вызвать у меня такую симпатию. Причем не слишком обоснованную. Ну помог. А кто сказал, что он не преследует какие-то свои, мне не понятные, цели? И тем не менее чутье, которое редко меня подводило до сих пор, подсказывало – на эфэсбэшника можно положиться. По крайней мере он прикроет спину в случае чего.