Братья не по крови

'Ну, спрашивай!', – хотел сказать я, но язык мне не повиновал-ся.

Врач гадко усмехнулся и сказал:

– А не буду я у тебя ничего спрашивать! Я и так знаю – это ты ее убил! Я даже знаю, почему ты ее убил. Рассказать? Ты убил ее пото-му, что тебе все надоело. Надоели ваши ссоры, надоели ее обиды, надоела она сама, как женщина, которая знает о тебе все. Знает и может рассказать о тебе другим. Тем же подругам. Она им о тебе ни-чего такого не рассказывала, о том, что это ты такой, неспособный, хранила ваш с ней секрет в тайне, говорила, что вы еще не готовы за-вести ребенка. Врала. Скрывала. А ведь ей могло надоесть врать? Ведь когда-то же ей могло надоесть? И ты не стал ждать этого момен-та. Ты убил ее. Направил свою развалюху на бетонный столб. Пряме-хонько пассажирским местом спереди. Бац! И все проблемы сняты.

'Неправда!', – хотел закричать я, но не смог закричать, не смог даже прошептать.

А врач все понимал, он читал мои мысли.

– Нет, правда, – возразил он. – Это только выглядело, как несча-стный случай. Правда заключается в том, что ты хотел, чтобы она умерла. Нет человека – нет проблемы. И секрет твой сраный так и ос-танется секретом.

Я закрыл глаза. Мой сопровождающий молчал. Вскоре я почув-ствовал, что машина остановилась. Хлопнула дверца. Кто-то подошел к машине и спросил:

– А где бригада?

– Еще один вызов.

– Он что там, один?

– Один. А что с ним будет, с привязанным?

Я открыл глаза. Действительно, я один, рядом нет никакого вра-ча.

Заднюю дверь открыли, крепления носилок отстегнули и меня по-несли по каким-то мрачным коридорам…

Я оторвался от своих воспоминаний и прислушался. Никто нас не догонял, и шума вертолета не было слышно. Со стороны леса тоже не доносилось ни одного постороннего звука. Тихо шелестели листья-ми верхушки деревьев, обдуваемые легким ветерком, где-то в траве стрекотали кузнечики. Создавалось впечатление, что мы одни на мно-гие десятки, а то и сотни километров, что никакие мы не боевики-контрактники, не беглецы, преследуемые вооруженными злодеями, желающими нас побыстрее догнать и убить. Что мы простые туристы, сбившиеся с маршрута, зашедшие слишком далеко и заблудившиеся, но уже определившие правильное направление. Что никакого Носоро-га, никаких Японца, Пули и прочих наших работодателей нет, и не бы-ло никогда. События пяти прошедших недель казались сном, кошмар-ным сном, который уже закончился. Сон закончился, но тревога оста-лась. Не ощущение опасности, а просто – тревога. Предчувствие того, что планам моим сбыться не суждено…

Шедшие впереди меня Хохол с Гуинпленом тихо разговаривали.

Удивительно, в лагере они друг друга недолюбливали, это сильно бросалось в глаза, а сейчас идут и мирно беседуют. Наверное, опас-ность сближает.

– А ты-то как в живых остался? – спрашивал Хохол.

– В противоположной стене цеха проем был. Я к нему и побежал.

Когда рвануло, я уже снаружи был. Отбежал метров на десять.

Огля-дываюсь вокруг, нет Рэбэ! Завалило! Бля, думаю, не прощу себе нико-гда, что сам спасся, а его спасти не сумел! Когда последний кирпичик место свое на куче обломков нашел, я искать полез. Слышу,

Рэбэ кашляет, наверное, пыли наглотался.

– Да-а, – протянул Хохол. – Повезло Рэбэ. Я думал пепец вам обоим… А кто вертолетчика-то снял?

– А кто его знает? – пожал плечами Гуинплен. Мы же в три смыч-ка в одну точку поливали…

Рэбэ, шедший впереди нашего немногочисленного отряда, резко остановился.

– Все, – сказал он. – Хватит геройствовать. Идем в лес, там спо-койнее. До Манжурска километров семь-восемь осталось. Я бы на месте Носорога на подходе к городу засаду устроил. Не сомневаюсь, что и он так сделает.

Мы углубились в лес. Часа через полтора ходьбы, когда до нас стали доноситься звуки города, Рэбэ объявил привал. Посмотрел внимательно на меня, на Хохла, на Гуинплена, и сказал:

– Хохол, Викинг спать. Гуинплен, сходи, глянь – как там что?

Гуинплен молча кивнул и бесшумно юркнул в чащу.

– Спать, – еще раз приказал Рэбэ.

Хохол уснул моментально. А ко мне сон не шел. Я лежал с за-крытыми глазами и вспоминал…

Я не дергался, но от носилок меня отвязывать не спешили, при-вязанному вкатили в плечо какой-то дряни, и я отключился.