Братья Ночи (ЛП)

Тем не менее, он не мог не думать, что только что оправдывался, чтобы избежать ответственности.

Сначала он думал, что драконы - это просто звери, животные, как и все остальные. В отличие от других викингов, он не особенно их ненавидел. Они доставляли ему больше неудобств, неудобств, поскольку у него не было ни умения, ни настоящего желания причинять им боль. Что-то изменилось, когда он посмотрел в глаза сбитой Ночной Ярости. Он не видел безумия, гнева или слепого инстинкта. Вместо этого он увидел разум, страх и одиночество. Это были окна, которые открывались в чувство. Как будто они были зеркалами. Поскольку он провел больше времени в бухте и узнал, насколько умным и заботливым на самом деле был Беззубик, он начал подозревать, что дракон не сильно отличается от человека. Что он способен думать о благополучии и безопасности других людей и желать их счастья.

Что он тоже человек.

Теперь, когда он был драконом и знал, что у Беззубика есть собственный язык, у него не было сомнений. Настолько, что когда Беззубик обернулся и пошел к нему, он не мог смотреть ему в лицо. Его собственный позор был слишком велик. Его слепота и желание подчиниться искалечили человека, который, естественно, казался ему добрым и добрым.

Я такой глупый.

Поскольку он отвел взгляд, он не увидел, как беззубый остановился рядом с ним. Первым предупреждением, которое он получил, было давление одной из лап Беззубика на один из его собственных хвостовых плавников. Конкретно, левый. Тот самый, который беззубый когда-то потерял.

Иккинг вздохнула и слегка дрожала от страха. Что собирался сделать Беззубик? Конечно, Беззубик не собирался причинять ему боль, не так ли?

Он со страхом посмотрел вверх.

У Беззубика была одна лапа на хвосте Иккапа, а другая - сама. Он перевел взгляд с одного на другого и, наконец, на Иккинг. Очень преднамеренно он поднял обе свои лапы и переместил свой собственный хвост так, чтобы он опирался на Иккапа, и плавники пересекались.

Беззубый выдохнул один раз.

“Я прощаю тебя.”

Не было никакой ошибки в сообщении, хотя Иккинг не знал, что он сказал. Иккинг выдохнул, что он не знал, что он держал. Беззубый явно не винил его. Было еще немного вины, слишком глубоко укоренившейся, чтобы ее было так легко забыть, но пока этого было достаточно, чтобы Беззубик понял причину, по которой он расстроился, и предложил ему прощение.

Иккинг мог лишь беззубо улыбнуться, чтобы показать, что он все понял. Он все еще удивлялся, как можно так легко простить такого великого зла. В некотором смысле, это не казалось правильным.

“Иди Иккинг.”

Его размышления были прерваны беззубым криком, когда он направился к кухне.

Конечно, беззубый пошел бы туда из всех мест.

На самом деле, это не похоже на плохую идею.

На самом деле он голодал.

Ну, еда сама не придет ко мне.

Он поднялся на четвереньки, как бы странно это ни казалось ему, и медленно пошел по стопам Беззубика. Изначально ему было трудно ходить, потому что ему приходилось сознательно думать о действии. Как беззубый сделал это? Это было не то, на что он действительно обращал внимание в прошлом. Он наблюдал за естественными движениями Беззубика. Он двигал своими конечностями с противоположных сторон, одна спереди и одна сзади каждый раз, когда он делал шаг.

Теперь это имело смысл. Он думал о ходьбе, как всегда, но это больше не сработало. Было странно легко воспроизвести способ ходьбы Беззубика, так как это имело смысл для четвероногого существа. Бег, он был уверен, будет немного другим вопросом. Он мог отчетливо помнить, что Беззубик использовал прыжковое движение, когда его передние и задние ноги работали как отдельные единицы для каждой границы.

Еще одна проблема возникла быстро. В частности, его крылья неловко тянулись рядом с ним. Это было определенно не правильно. Крылья Беззубика были аккуратно сложены по бокам и даже не двигались, когда он двигался.

Хорошо, я могу понять это.

Он поморщился, потягиваясь, напрягая новые мышцы и расправляя крылья на всю длину. Не то чтобы они были очень большими вообще. Он не мог удержаться от желания осмотреть их поближе.

Они были такими худыми, что он подумал, что сможет увидеть сквозь них, если он поднимет их перед огнем. Кости, которые заключены в гладкую паутину, были отчетливо различимы под кожистой кожей. Крылья были абсолютно черного цвета, как у беззубых, за исключением тех мест, где тонкий блеск слизи придал им немного отражающего блеска. Яичная слизь будет со временем очищена.

Быстро удерживать свои крылья над землёй оказалось очень напряженным занятием. Он должен был расслабить их. Он притянул их назад к себе и изумленно моргнул, что они, естественно, сложились на свои места.

Я не уверен, как я это сделал …

Беззубый перепутал его.

Я иду, я иду.

Не обремененный ходьбой и аккуратно сложив крылья, он пересек вонючие ковры на полу и присоединился к Беззубику на кухне рядом с корзиной, в которой обычно была рыба. Беззубый перевел взгляд с него на корзину и обратно. Он склонил голову и заурчал, словно говоря: «Ну, хватай рыбу!»