Братья (СИ)

Спуск продолжался. Пару раз Андрей, скользя на разбухшей от прошедшего дождя поверхности, едва удержал равновесие, но оба раза сумел остановить падение и устоял на ногах.

До подножия оставалось пройти всего ничего: метров десять по метровой ширины, а потому не опасному карнизику, затем продраться сквозь заросли шиповника, и последние метров семь вниз по отвесу, пытаясь удержаться на скользской поверхности. Впрочем, тут, если не боишься испачкаться, уже можно спокойно съехать на заднице. А бояться испачкаться сильнее, когда ты и без того с головы до ног в грязи, глупо. И потому Андрей первым показал пример участия в местном слаломе. Следом за ним скатился Кротов. Кравчук пачкаться не захотел. Вместо этого он стал спускаться вниз, осторожно перебирая ногами, затем, пытаясь устоять, побежал, рассчитывая видимо погасить скорость у пологого подножия, но не сумел сохранить равновесия. Ноги заплелись, и он, куртыхаясь, полетел по склону. Удар о землю получился жёстким.

-Ай, ай! - запричитал он, к своей чести пытаясь делать это как можно тише. Кравчук лежал на животе, а его левая голень оказалась вывернута под неестественным углом.

-Мать твоя женщина! - чтобы понять всю печаль произошедшего, Кислицыну хватило одного взгляда. - Сказал же: делайте как я. Семён! - Андрей окликнул засевшего за ближайшими кустами Кротова. - Наблюдай! - скомандовал и направился неспешным шагом к корчившемуся от боли товарищу. А что спешить? Уложить поаккуратнее ногу и наложить шину он, конечно, может, но избавить от боли - это к командиру. Да и шину накладывать лучше, когда обезболивающее уже подействует.

-Ты как? - спросил Андрей, присев на корточки подле травмировавшегося.

-Больно... - просипел побледневший как полотно Кравчук.

-Старших надо слушать, а не проявлять нездоровую инициативу! - сказал Кислицын назидательно. В этот момент за спиной слышались шорохи, топот ног, раздался приглушенный возглас Ухтырцева:

-Кого лешего? - спросил он у занятого наблюдением Кротова и получил быстрый, но невнятный ответ:

-Там Кравчук лежит, что-то.

Вновь тяжелые от усталости шаги, и к сидевшему на корточках Кислицыну подошёл группник.

-Что тут у вас случилось? - спросил он.

-Кравчук ногу сломал, - спокойно заявил Кислицын - младший.

-Вот невезуха! - Ухтырцев теперь и сам увидел неестественное положение Кравчуковской голени.

-Пойду санинструктора позову. У него шина должна быть. Заодно кого-нибудь носилками озадачу, - Андрей, хрустнув коленями, поднялся и потопал на поиски рядового Прудина - внештатного санинструктора второй группы. А Ухтырцев упер руки в боки и, не проявляя ни малейшего сострадания, принялся ругать травмировавшегося разведчика.

-Ты, скотина, нашел тоже время! Что, аккуратнее идти не мог? Хорошо хоть тащить тебя недалеко. Ещё и промедол на тебя тратить, - на этой фразе группник сообразил, что бойцу и впрямь неплохо бы сделать укол обезболивающего.

-Не пищи, сейчас легче станет! - пообещал он Кравчуку, доставая из оранжевой коробочки пластмассовый тюбик промедола.

Когда, наконец, с медицинской сумкой в руках появился рядовой Прудин, промедол уже начал действовать.

Повязку наложили быстро. К этому времени подошли с самодельными носилками озадаченные их изготовлением Талин и Непоседов.

-Взвалили! - скомандовал группник и, глядя на пыхтящих бойцов, выдохнул: - Хорошо хоть с запасом времени шли. А то бы колонне ждать нас пришлось. Эй, Хлапотников, - Ухтырцев окликнул бродившего неподалеку радиста, - запроси: "Вектор" к месту эвакуации через сколько подъедет?

-Сейчас, товарищ лейтенант, - бодро отозвался радист - близость отдыха давала силы. А Ухтырцев присел на бочину крутого ската и довольно громко скомандовал.

-Пять минут перекур, - и усмехнувшись, - но без курева.

А через пять минут появился обескураженный Хлапотников.

-Товарищ старший лейтенант! Не отвечает никто. Связи нет. Сигнал не проходит.

-Низина, - без всяких эмоций отозвался командир, будто и ожидал нечто подобное. - Хорошо, собирай шарманку, и двигаем. И скажи Кислицыну, чтобы себе в тройку Бутырина взял. Понял? Нечего головняку в неполном составе идти. Дуй!

Хлапотников кивнул и "дунул" выполнять отданные указания. А группник повернулся к бойцам с носилками:

-Идете в конце строя перед тылом. Мамину скажете: меняетесь с его тройкой.

-Я так и знал, дерьмо собачье! - в сердцах выругался Непоседов.

-Да ну, нахрен! - поддержал его Талин.

-Не ныть, Лёвка, не ныть, Бовка! - Ухтырцев назвал бойцов по именам. Лёвка - это Леонид, а Бовка и вовсе Бонивур. Леонид - имя младшего сержанта Непоседова, а Бонивур - это кликуха рядового Талина, по паспорту он вообще-то Борис, а вот прилипла. - Без вас не уедем, дотащите.

-Кисляк, сволочь! "Вам только носилки сделать, только носилки сделать"... - скривил рожу Талин, - тварь рыжая!