Братья (СИ)

Заехав к одному другу, у которого договорился пожить какое-то время, пока не найду подходящее жильё, я оставил у него свои вещи. Вечер было решено провести в баре. Сидя в гордом одиночестве и распивая крепкие напитки, я предавался мечтам о нереальной жизни. Возвращение моего брата, безусловно, радостное событие, но только оно с привкусом горечи. Это как есть грейпфрут, вроде и сладко, но чувствуешь горечь во рту. То, что Билл вернулся это и хорошо и плохо одновременно. А может всё дело во мне? Быть может это просто я ужасный человек? Совесть мучила меня. Пытаясь её заглушить, я топил её на дне алкоголя. Снова забыться. Отключить свой мозг и эмоции. Где этот переключатель чувств? Щёлкнул и тут же ничего не чувствуешь. Ах да, вот же он, алкоголь.

POV Билл

Момент, когда ко мне в камеру зашёл охранник и сказал, что меня ждёт посетитель, я запомню на всю жизнь. Ломать голову кто же это может быть, не было смысла. Естественно, это был адвокат. Первую встречу я запомнил хорошо. А дальше всё, как сменяющиеся кадры. Встречи с адвокатом, рассказы о том, как всё было, утаивая информацию о Джеймсе, несколько судов, долгожданная свобода и выписка чека на крупную сумму за услуги адвоката. Я осознал, что свободен, лишь сидя в самолёте. Весь полёт я думал о семье. Полгода. Никогда расставался с ними на такое длительное время, до этого случая. Перед глазами так некстати предстал окровавленный образ Джеймса. Я резко тряхнул головой, отгоняя это видение. Всё в прошлом.

Приземление самолёта в аэропорту ЛА было самым волнительным. Не знаю, что заставляло моё сердце биться быстрее, осознание, что я наконец-то дома, на свободе или что я вновь увижу свою семью. В голову почему-то стали лезть бредовые мысли. Узнают ли они меня? Ждут ли меня? Знают ли, что произошло там в Турции?

Но как только мои ноги ступили на родную землю, я обо всём забыл. Важным стало лишь то, что я наконец-то на свободе, в своем городе и от моей семьи меня отделяют всего несколько шагов. Успешно преодолев те самые шаги, я увидел их — мою семью. Они были растеряны, взволнованы, но искренне рады и счастливы. Их бурное проявление чувств ко мне было тому доказательством. Я отвык от этого, поэтому, наверное, выглядел зажатым и холодным. Но они понятия не имели, как я был счастлив оказаться снова рядом с ними. Боясь пропустить хоть секунду, я наблюдал за ними, подмечая все изменения. Дети подросли. Дженни, как всегда была красива и неотразима, но изменения затронули и её. Понять, что именно в ней изменилось, мне пока не удавалось. Том стал, как мне казалось домашним, я бы даже сказал уютным. В глаза бросилось то, как он сблизился с моими детьми. Сидя в машине всю дорогу, что мы ехали, я видел, как он общается с ними. В голове возникли сотни вопросов. Но меня опередили, спрашивая и прося рассказать, что же произошло. Ещё раньше я готовился к подобному. Заранее составлял рассказ. Состоял он всего лишь из нескольких частей, украшенных враньём. Из чего конкретно он состоял? Я сказал, что в Турции на нас с Джеймсом напали, он в попытке защититься убил турка. Приехала полиция. Джеймс пытался оказать сопротивление и его убили. А меня посадили в тюрьму. Про избиения я умолчал. Им незачем знать об этом. Сказал лишь, что при помощи одного заключённого мне удалось связаться с адвокатом. И вот, я наконец-то на свободе. Наверное, мне можно дать Оскар за враньё. Они всему поверили. Не было никаких вопросов, ни капли сомнения или недоверия. Для меня же лучше. Я придумал лишь основу, верхушку айсберга, не углубляясь в подробности, не доставая до дна.

Переступив порог дома, я словно окунулся в воспоминания. Дом. Здесь безопасно. Можно расслабиться. Всё в прошлом.

В гостиной всё также неизменно стоял мой любимый диван. Я сел на него, жестом приглашая детей. Они с радостью запрыгнули на диван, усаживаясь по обе стороны от меня. В этот момент с вещами спустился Том. До моего сознания начинала медленно доходить одна мысль. Он что жил всё это время здесь? Нет, я, конечно, сам привёл его сюда, сам предложил пожить здесь. Но он жил в моём доме все эти полгода под одной крышей с моей семьёй. Это.. это… даже не знаю… Меня посетили странные, смешанные чувства. И хоть я и хотел побольше побыть с братом, я не стал уговаривать его остаться. Зато Дженни довольно странно отреагировала на уход Тома. Кажется, она была расстроена.

— Дорогой, я сейчас накрою на стол, и можем обедать — Дженни чмокнула меня в щёку.

— Папа! — воскликнула Эмма — Пошли мы покажем тебе ремонт в кухне!

— Да, папа, мы делали его вместе с дядей Томом! — гордо сказал мой сын.