Братик

Гостей разместили на первом этаже большого господского дома, причём каждому досталось по комнате. Казаки и остальное сопровождение расположились во флигеле, как раз предназначенном для подобных гостей. Семья у Радищева была большая, семь детей это, не считая отсутствующей замужней дочери и находящегося за границей сына. Плюс огромное количество приживалок, гувернёров и слуг. Особого бедлама не было, но дом жил своей весьма насыщенной жизнью.

Тут ещё произошёл случай, который стал началом интересной истории. На следующий день после нашего приезда сын помещика Петя повредил руку. После проведённого Шафонским осмотра выяснилось, что это перелом. Он предложил отцу ребёнка новый способ лечения в виде гипса, а меня пригласил ассистировать. Я не медик, но в своё время насмотрелся на растяжения и ушибы, занимаясь самбо. Плюс военно-медицинская подготовка в армии, которую нам вдалбливали со всем старанием. Хозяин дома воспринял моё присутствие спокойно и даже благожелательно.

— Что скажешь, Дмитрий, — спросил меня Афанасий Филимонович после того, как ощупал руку мальчика, который морщился, но терпел боль.

— Вы же сами говорите, что это трещина лучевой кости. Сейчас наложим гипс, и через пять-шесть недель рука будет как новенькая. Самое главное, первое время повязку нельзя тревожить. А вот далее, наоборот, надо постепенно разрабатывать руку, чтобы не появилась атрофия мышц.

Здесь я точно удивил Радищева, потому что он начал смотреть на меня как на говорящую собачку. Наверное, поначалу он не воспринял слова Шафонского всерьёз. Тот, в свою очередь, хохотнул, видя замешательство товарища и следующей фразой окончательно добил его.

— Вы не поверите, Николай Афанасьевич, но именно Дмитрий изобрёл новый способ лечения переломов. Богата земля наша талантами.

Помещик окончательно поверил в мои таланты, когда я помог доку накладывать гипс и вполне грамотно ему ассистировал. Заодно успокоил Петю и предостерёг его от активных игр в ближайшие пару недель. Вся семья Радищевых была взбудоражена и взволнована. Фёкла Степановна, жена хозяина, искренне переживала за кровинушку. Вообще, между супругами был некий диссонанс. Достаточно простая, даже простоватая хозяйка, и её более светский муж. Но семья была явно счастлива, судя по тому, как родители переживали за детей и с какими счастливыми глазами смотрели на их проделки. Я и не знал, что у дворян бывают такие отношения. Из прочитанной литературы у меня складывался совершенно иной образ поведения и воспитания детей.

Вечером в чисто мужской компании, куда я был приглашён Радищевым, пообщались на общие вопросы. В первую очередь коснулись медицины. Док донёс до помещика наши опасения, и он пообещал поспособствовать тому, чтобы чиновники начали шевелиться. Калуга и Малоярославец города транзитные и никому не хотелось оказаться в эпицентре эпидемии. Периодически в разговоре помещик перескакивал с французского на немецкий и даже на польский, а иногда на латынь. Шафонский же спокойно отвечал ему на этих языках. К моему глубочайшему удивлению, Дёмка неплохо понимал первые два языка. Только я наши умения демонстрировать не стал. Неплохо так посидели в кабинете помещика, иногда приятно просто побеседовать с образованными собеседниками на общие темы. Немного выпили весьма недурного вина. А я ещё отдыхал душой, наслаждаясь самой манерой и стилем общения. Будто погрузился в сказку. Последующие события показали, что сказки бывают разные и не всегда добрые.

Каждое утро у нашего небольшого коллектива начиналось с разминки и тренировки. Я натаскивал Пахома с братьями в борьбе и рукопашке. Они меня во владении саблей и кинжалом. С шестопёром у меня получалось как-то само собой, будто с детства изучал технику владения этой дурындой. Просто периодически держал её на вытянутой руке, попеременно их меняя. Для своих занятий мы выбрали задний двор, где был достаточно большой парк. Несмотря на дождь, мы провели полноценную тренировку, начав с пробежки. Ранее казаки эту дисциплину игнорировали, но постепенно привыкли.