Братишка

Женя и трое случайно оказавшихся рядом мужчин разгребли кучу снега и льда, извлекли из-под неё тело Ильи, вызвали «скорую». Костя стоял в стороне и наблюдал за всем происходящим. Окровавленные куски льда, кровавая вмятина на голове, широко открытые остекленевшие глаза – таким Илья потом снился Евгению. В том, что произошло, Женя тоже обвинял Костю. А свой шрам на любу он стал называть «привет с того света».

Следующая встреча с Костей произошла, когда Женя учился в пятом классе. Пятый «В» ехал на автобусе из театра юного зрителя. Женя не помнил, какой спектакль показывали в тот вечер, но хорошо помнил Костю, которого он увидел в толпе стоящих пассажиров.

– Сейчас будет что-то нехорошее, – прошептал он на ухо своему однокласснику Олегу Вострецову.

Олег посмотрел на Женю с недоверием.

– Откуда ты зна…

Последовал сильный удар, от которого автобус развернуло. Потом раздался скрежет металла. Разбились стёкла, люди и дети стали падать на пол. Салон автобуса наполнился криками. В этой толчее и неразберихе не кричали и не паниковали только двое – Евгений и Костя. Погиб водитель автобуса, два одноклассника Жени – Юля Кочнева и Денис Панфилов. Остальные получили переломы и ушибы. Учительница русского языка и литературы – Илона Игнатьевна – лишилась глаза. Женя « отделался» переломом руки, вывихом плеча и сотрясением мозга. Олег Вострецов, когда упал, сломал ногу.

Позже Женя рассказал обо всём родителям. В том, что случилось, он обвинял Костю. Родители переглянулись, ничего не сказали, но на следующий день повезли Евгения к бабке-ведунье, живущей на окраине Кирова. Она что-то бормотала, обсыпала Женю какими-то сухими травами, крестилась, молилась, падала на пол и билась лбом об паркет. Взяв с родителей Жени сто двадцать пять рублей, она пообещала, что больше «злой дух» не будет его преследовать, и всё будет хорошо.

Какое-то время Костик не показывался, но потом он стал понемногу проявляться. Заболев гриппом, Женя часто видел лицо Кости, смотрящее на него с потолка, проступающее сквозь полированную поверхность шкафа, глядящего на него из зеркала. Когда поднималась температура, Женя видел Костю, сидящим у изголовья кровати. Костя, не отрывая глаз, смотрел на его лицо. В холодных глазах Костика не было сожаления. В них была какая-то безжалостная заинтересованность.

– Пошёл вон отсюда, сопляк! – хрипел Женя, и Костя исчезал.

– А ты с кем-то разговаривал в бреду, – говорила после этого мама. – Тебе кто-то снился?

Время шло. Костик, как обычно, появлялся только тогда, когда должно было что-то произойти. Он появлялся и исчезал. Иногда Женя называл его про себя горевестником. Его появление в школе как правило предвещало «двойку» по контрольной или драку с одноклассниками. Когда Женя размозжил себе палец молотком на уроке труда, Костик стоял рядом. Когда оконная рама упала на Евгения, и он порезался осколками стекла, Костик тоже был там. Он стоял в конце длинного школьного коридора и улыбался. А окровавленный Женя стоял на груде битого стекла и кричал:

– Это опять ты! Отправляйся туда, откуда пришёл… Придурок!

Потом был институт. Новая, взрослая жизнь кроме забот принесла одно открытие. Когда первокурсник Евгений с сокурсниками отмечал 23 февраля в общежитии, он опять увидел Костю, который сидел в дальнем углу комнаты и с интересом оглядывал друзей и подруг Жени. Иногда он покачивал головой в такт музыке. Чтобы в очередной раз не выставить себя дураком, Евгений промолчал, сделал вид, что не заметил своего «друга», но его рука потянулась к бутылке портвейна. Когда Женя сделал несколько больших глотков из горлышка, злость накатила на него. Он был готов разорвать этого бледного коротышку в шортах, растоптать. Жгучая ненависть клокотала в груди. Взяв в руку нож, Евгений встал из-за стола и двинулся к тому месту, где сидел Костя.

– Ты куда, Евгеша? – послышался голос Ирины Чесноковой за спиной, но Женя не обратил на неё внимания.

Он приближался к Косте, видя, как расширились от ужаса глаза сидящего рядом с ним на кровати Мишки Смирнова.

– Я перережу твою глотку, – шептал Евгений.

Костик исчез, на штанах Миши появилось расползающееся тёмное пятно. Видя, что попал в крайне неловкую ситуацию, Женя извинился, сказал, что это была неудачная шутка, сел за стол. Миша обозвал Евгения психом и уехал домой, а Женя продолжил налегать на спиртное. В тот вечер он хотел встретить очередную неприятность с достоинством, но не на трезвую голову. Но пацан больше не появлялся, с Женей ничего не происходило. На него не обрушился потолок, не упала оконная рама. Он даже ногу не подвернул. А вот Юрке Пьянкову стало плохо. Настежь распахнув окно, он по пояс высунулся наружу.

– Юра, назад! – закричал Женя. Сам он боялся подходить к окну. – Кто-нибудь, затащите его в комнату, закройте окно!

– Да ладно вам, – беспечно говорил Юрик. – Ничего со мной не случится. Я только подышу воздухом, поблюю…

Тело Юры сотряслось от очередного рвотного спазма, а потом он перегнулся через раму и полетел вниз. Через пару секунд раздался приглушенный звук удара.