Братишка

Дальше мы сели на кухне и начали торговаться. Причём доплачивать должен был я. По словам покупателей, у них в Туапсе на прекрасном месте, с восхитительным видом на море, был двухэтажный дом о шести комнатах, с пристройками из дикого камня, беседкой, гаражом для машины и лодочным сараем. В общем, обмен неравнозначный. Одна мебель, оставшаяся в доме, сделана по заказу. Я же упирал на то, что скоро там будет немец и их документы на дом, а они у них были при себе, что филькина грамота. Да и всё разбомбить, сжечь смогут. Кому сейчас такой дом нужен? Не хотите, других найду, а нет, пользуйтесь ситуацией. В общем, те покумекали, и мы ударили по рукам. Меняемся баш на баш. Тот отписывал мне дом, земельный участок и всё имущество в Туапсе, что находилось на этом участке. Проверить, на месте ли дом, я уже не успевал, одно из условий договорённости, съезжаю я уже сейчас, и сегодня они заселяются. Видимо, так достали их налёты, да и за детей беспокоятся. Капитан выступил гарантом, мы съездили к нотариусу и всё оформили: я становился владельцем дома на берегу Чёрного моря, а чиновник – моего. Нужно только побывать в Туапсе и перерегистрировать имущество в местных органах на себя. Я расплатился с дедом, повесил новую дверь, отдал колючи от замков новым хозяевам и покинул двор навсегда. А двинул в сопровождении псов в комендатуру, раз обещал навестить, почему и нет? Тем более у меня были планы, и я надеялся с помощью армейцев решить одну проблему.

Гитару нашли быстро, да ещё покормили нас. Так что, исполнив пару песен, попросил коменданта об услуге – тот уже тёпленький был, хорошо посидели, позвонил на военный аэродром и уточнил, не летит ли кто в нужную мне сторону.

– В час ночи вылетает транспортный борт в Сталинград, – положив трубку, сказал тот. – Я договорился, подбросят. Тем более знают, кого повезут… Давай мою любимую ещё раз.

И стал подпевать, когда я заиграл «Ты неси меня, река». Очень уж нравилась ему эта душевная песня. Однако он действительно решил много моих проблем. Я захотел наведаться в Туапсе, чтобы оформить имущество, знаю, что город бомбят и там имеются разрушения, но надеюсь, моего нового приобретения это не коснулось и не коснётся.

Просидев в комендатуре допоздна, я отправился на аэродром на машине, которую мне выделил комендант, расчувствовавшийся во время посиделок, и меня провезли через все посты. Там уже ждали, сначала не хотели брать собак, но я уговорил командира борта. Мы погрузились на борт «Дугласа» и полетели в Сталинград с промежуточной посадкой – часть пассажиров высадили и почту взяли. Так меня, передавая из рук в руки как какую-то драгоценность – в тылу я был уже легендой, многим успел запомниться по газетам и передачам по радио, – и доставили до Черноморского побережья. Последние триста километров я пролетел на УТИ-4, пилот перевозил какое-то сообщение в штаб местной группировки войск в Сочи, вот там мы и совершили посадку на военном аэродроме Адлера. В это время началась бомбёжка, так что после посадки мы переждали её в щели.

Был час дня, вторник. Начальник аэродрома меня не отпустил, пришлось организовывать вечерний концерт для всего персонала и лётной части, аж пальцы устали от струн, но всё прошло отлично. Если бы я не был столь юн, точно споили бы, а так молодцы, умеют как воевать, так и отдыхать. Мне тоже понравилось общаться с лётчиками. А рано утром полковник выделил мне машину ГАЗ-А и сопровождающего в звании старшины, и меня и отвезли в Туапсе. Повезло, считай. А ведь не хотели пускать, немцы постоянно бомбят, за машинами охотятся, можно сказать, прифронтовая полоса. К тому же этот старшина на все руки мастер, и, если дом пострадал, он поможет привести его в порядок и законсервировать до той поры, пока мы не прогоним немцев и не очистим все окрестные земли. В багажнике машины были разные инструменты, мало ли что понадобится на месте.

– Вроде тут, – осторожно двигаясь по полуразрушенной улице, сказал водитель.

Они впереди вдвоём были, я с лайками сзади сидел, вещмешок с винтовкой под ногами, чтобы схватить – и из машины, если что, но поездка благополучно прошла. Немцев пару раз видели в высоте, но мы их не заинтересовали.

– Улица та, – подтвердил я, мельком глянув на вывеску на сгоревшем доме. – Нумерация не та. Мне восьмой дом нужен, а тут сто шестой. К морю надо ехать, там он должен быть. Тут предприятия имеются, поэтому и бомбят так яростно.

Мы проехали дальше и наконец добрались до места.

– Похоже, он, – несколько неуверенно сказал водитель. – Ну и домина.

– Солидный, – согласился старшина Померанцев, с интересом изучая особняк.

Номера на доме не было, на заборе тоже, как и на других домах, однако строение действительно впечатляло. Не то чтобы оно большим было: два этажа и мансарда, если я правильно расшифровал окна на чердаке. Дом был цел, только окна выбиты, да слегка забор из дикого камня с одной стороны повреждён, завалился внутрь. И я с некоторым облегчением вздохнул.