Братство бизнеса. Как США и Великобритания сотрудничали с нацистами

9 июля было объявлено, что Видеман и Ганс Борхерс, новый генеральный консул в Нью‑Йорке, отбывают японским кораблем «Яуата Мару». Правительство Великобритании отказалось гарантировать безопасность агентов на японских судах, поэтому Видеман страшно нервничал. Неожиданно британские власти объявили, что Видеман застрахован от ареста в силу своего дипломатического иммунитета. По какой‑то причине тот в это не поверил – возможно, опасался ловушки – и в последний момент, наняв для себя и сотрудников три самолета, вылетел через Омаху и Чикаго в Нью‑Йорк.

Гувер продолжал их держать под наблюдением. Тем временем графиня Гогенлоэ проживала в Вашингтоне в отеле «Уардман‑парк». На 31 июля «показания» по‑прежнему не поступали. Тогда Шофилд сообщил министру юстиции Биддлу (преемнику Джексона), что, исходя из самых лучших побуждений, графиня собирается выступить с критикой в адрес Гитлера по американскому радио в передачах на страны «оси» в ответ на прогерманские выступления Линдберга, сенатора Уилера и других. Кроме того, она готова прочесть лекции. Графиня вроде бы намерена обрушиться на Гитлера, представив его «вероломным, лживым и хитрым» и при всем том «пронырливым обманщиком», который ради «собственных интересов не остановится и перед убийством».

9 августа 1941 года вашингтонская «Таймс геральд» сообщила, что Стефени собирается через полтора месяца опубликовать книгу, в которую войдут ее показания Шофилду. Сотрудник ФБР Гарри Кимбол на следующий день писал без энтузиазма агенту Фоксвортсу: «Можно было бы еще раз запросить у Макгюира эти „показания“, сославшись на намерение прессы полностью опубликовать их через полтора месяца и на то, что Бюро крайне заинтересовано получить информацию прежде, чем она появится в печати».

Наконец, 18 августа 1941 года графине Стефени было предложено покинуть Вашингтон. Ее скандальная связь с Шофилдом стала очевидной, и Биддл посоветовал тому заставить графиню немедленно вернуться в Калифорнию. Когда об этом узнал сотрудник ФБР Эдвард Тамм, он спросил у Биддла: где же все‑таки показания графини? Тот отвечал, что пока ничего о них не знает.

В конце августа Видеман прибыл в Берлин отчитаться перед Гиммлером. В сентябре он уже был на пути в Аргентину, где фашисты развили бурную активность. Видеман прибыл в Рио‑де‑Жанейро для бесед с руководителем гестапо Готфридом Зандзее, которому к тому времени только что удалось бежать из Буэнос‑Айреса. Бразильская газета «О глобо» поместила на первой странице фотографию Видемана с комментарием: «Нацист номер один на Американском континенте». В статье говорилось, что фашистский дипломат подотчетен только Гитлеру и что он оставил в США 5 млн долларов на финансирование нацистской разведагентуры.

Весь август графиня гостила в домах друзей Шофилда в его родном штате – Пенсильвании. Тем временем в Рио‑де‑Жанейро полиция произвела обыск личных вещей Видемана и обнаружила список нацистских агентов в Калифорнии. Она также установила, что он направляется на Восток – факт, который тот признал на следующий же день.

8 сентября Видеман отплыл через Чили в Японию. Бурные демонстрации перед посольством вынудили его покинуть континент первым пароходом. А по дороге в порт перед его бронированным автомобилем разорвались две бомбы.

Графиня между тем проживала в Александрии (Вирджиния), и агенты ФБР наблюдали, как Шофилд приезжал к ней по вечерам, а уезжал только утром… Она скрывалась под именем Нэнси Уайт.

Накануне Перл‑Харбора графиня с Шофилдом находилась в Филадельфии. В отсутствие Стефени Гогенлоэ агенты ФБР изучили ее записную книжку и обнаружили среди прочих имя супруги Фрэнсиса Биддла. На этот факт Гувер обратил особое внимание.

8 декабря в 22:20, как только графиня вместе с матерью вышла из филадельфийского театра, ее арестовали сотрудники ФБР и, впихнув в машину, увезли, оставив на тротуаре посылавшую им вслед проклятия 89‑летнюю мамашу. Графиня пыталась связаться с Шофилдом по телефону, но безуспешно. Ее сфотографировали, сняли отпечатки пальцев и доставили в отделение службы иммиграции в Глостере (Нью‑Джерси), поместив в одиночную камеру. Гогенлоэ позднее была переведена в общую камеру, где, кроме нее, находились четыре японки и некая дама из Нью‑Джерси, пострадавшая за то, что топтала ногами американский флаг при стечении большой толпы народа. Графиня коротала время за чтением воспоминаний мадам Помпадур.

Гувер удостоверился: никакой ценной информации, чтобы избежать депортации, графиня не представляла. Заявления Макгюира и Джексона о том, что документ якобы печатается, оказались просто ложью. Почему министр юстиции пошел на эту авантюру – неизвестно.