Братство кольца

— «Крепенький такой, невысокий, краснощекий», вот! — торжественно объявил хозяин. Пиппин хихикнул. Сэм возмущенно фыркнул — Он мне и говорит, — продолжал, ничуть не смутившись, хозяин, покосившись на Пиппина, — «не очень–то это тебе поможет. Хоббиты, Суслень, они все примерно такие. Но этот повыше все–таки, посветлее, на подбородке — ямочка, ясноглазый и, знаешь, задиристый такой». Прошу прощения, это он так сказал.

— Да кто он–то? — не выдержал Фродо.

— А? Так ведь Гэндальф сказал. Может, знаете такого? Про него говорят — маг, мол, а по мне — добрый приятель, сто лет знакомы. Вот только не знаю, что он мне теперь при встрече скажет. Маг все–таки. Как бы эль не прокис, а то и самому в чурбан какой недолго превратиться. Знаете, вспыльчивый он, потом и пожалеть может, ан дело–то сделано. Да разве поправишь теперь… — Хозяин совсем смутился.

— Да говорите вы толком, чего не поправишь? — Фродо начал терять терпение, следя за извивами Маслютиковых мыслей.

Хозяин растерянно посмотрел на него.

— О чем бишь я? Ах да, Гэндальф! Месяца три назад заходит он ко мне прямо в комнату не постучавшись. «Слушай, Суслень, — говорит, — ухожу я утром. Хочу тебя об одолжении попросить. Сделаешь?» А как же, говорю, всенепременно. А он мне: «Спешу, — говорит, — совсем времени нет. А надо весточку в Шир послать. Может, отправишь кого понадежнее?» Завтра же с утра и отправлю, отвечаю, ну, в крайнем случае послезавтра. «Лучше уж завтра», говорит он мне и письмо подает. Адрес вполне понятный. — Маслютик извлек из кармана помятый конверт и, явно гордясь своими способностями, громко прочитал: — «Фродо Сумниксу. Засумки. Хоббитон в Шире».

— Письмо! Мне от Гэндальфа! — вскричал Фродо.

— А–а, — хитро ухмыльнулся хозяин, — значит, настоящая ваша фамилия все–таки Сумникс…

— Сумникс, Сумникс, — раздраженно сказал Фродо. — Дайте–ка письмо поскорее, да объясните, наконец, почему же вы его не отправили? Вы ведь за этим и пришли, надо полагать?

Маслютик не на шутку обеспокоился.

— Эх, ваша правда, — понурившись, отвечал он. — Прощения просим. Я в самом деле страх как боюсь, что Гэндальф скажет. Ну хоть беды–то большой не случилось, а? Не нарочно ведь я. Как лучше хотел. В тот день верного человека под рукой не случилось. А потом и пошло, и поехало. Одно на другое, вот и вылетело из памяти. Я же, сами видите, человек занятой. Но если можно это дело поправить, вы только скажите, в лепешку расшибусь, а сделаю. Я так и Гэндальфу обещал. «Суслень, — он мне говорит, — это мой друг из Шира подойдет. Назовется Норохолм, обрати внимание! Чтоб никаких расспросов. Если он без меня придет, значит, плохо дело, помочь ему надо. Сделай, а я в долгу не останусь», вот так он сказал. Теперь вы — вот они, и беда, похоже, неподалеку ходит.

— Это вы о чем? — похолодел Фродо.

— А как же? — понизив голос, сказал хозяин. — Люди эти черные! Они ведь Сумникса ищут. И если для доброго чего, значит, я — хоббит. В понедельник, стало быть, оно и приключилось. Собаки обвились прямо, и гуси гоготали. Я сразу понял — дело нечисто! А тут Ноб приходит и говорит: «Там два черных типа у двери хоббита спрашивают, Сумникса какого–то. Я их не пустил, дверь захлопнул, так они по улице пошли и все про этого хоббита спрашивали». А потом еще этот Скиталец, Колоброд, значит, приперся, все к вам рвался, а вы ведь только–только пришли. Ни отдохнуть, ни закусить. Он такой…

— Такой, такой! — внезапно выступил на свет Колоброд. — Эх, Суслень, скольких забот сейчас не было бы, пусти ты меня тогда!

Хозяин подскочил от удивления.

— Ты откуда взялся? — вскричал он. — Чего тебе тут надо?

— Я его пригласил, — остановил хозяина Фродо. — Он хочет помочь мне.

— Я, конечно, в ваши дела не вмешиваюсь, — недовольно пробормотал Суслень, — а только с бродягами связываться не стал бы.

— Ну а с кем ему, по–твоему, связываться? — сурово спросил Колоброд. — С толстым трактирщиком, который и свое–то имя помнит только потому, что слышит его по двадцать раз на дню? Они ведь не могут на всю оставшуюся жизнь поселиться в твоем «Пони». И домой им дороги нет. И путь впереди немеряный. Может, ты с ними пойдешь, людей черных прогонишь, а?

— Я?! — в неподдельном страхе произнес Маслютик. — Чтобы я — из Брыля? Да ни ногой, ни за какие деньги! А в самом деле, — обернулся он к хоббитам, — почему бы вам у меня не погостить? Ну хоть недолго, господин Норохолм! Здесь у меня спокойно. А то что, в самом деле, у вас за дела? И черные эти… Откуда они взялись–то?

— Вряд ли я сейчас смогу все вам объяснить, — вздохнул Фродо. — Беспокойно мне, да и устал, признаться, в дороге. За гостеприимство спасибо, конечно, да только должен честно предупредить: пока я здесь, вам про покой забыть придется. А Черные Всадники, они… я думаю, пришли они…

— Из Мордора они пришли, — негромко закончил за него фразу Колоброд. — Из Мордора, Суслень. Слыхал про такую страну?

— Ох! — всплеснул руками Маслютик и побледнел как полотно. Видно, название он слыхал, и не раз. — Вот уж хуже этой вести я в Брыле и не упомню.