Братство. Крест и клинок

Единственный, кто вызвал в Леше смех, пусть и несколько истерический, был парняга в костюме Бэтмена, непонятно каким макаром затесавшийся в толпу нечисти. Получив свою дозу серого, он, по всей видимости, проникся верой в то, что теперь уж запросто сможет летать. Что и не замедлил продемонстрировать собравшимся, вскарабкавшись чуть ли не на самую галерею, где укрывались братья и священник. Увы… Вырвавшаяся из-под земли субстанция на образах голливудских киногероев, как оказалось, не срабатывала. Во всяком случае, сверхспособностей не придавала. «Бэтмен» и вправду полетел – но строго в одном направлении, продиктованном законом всемирного тяготения. Звук соприкосновения человека-не-летучей мыши с находившимися внизу конструкциями, вышел смачный и звучный – парень был немелкий, и спикировал, видать, на что-то хлипкое.

Тем временем Георгий торопливо расспрашивал отца Александра:

– Батюшка, что это? Что за… гадость из-под пола поперла, что вообще происходит?!

– Мог бы и сам догадаться, не первогодок, чай! – похоже было на то, что священник за резким тоном пытается скрыть свой собственный страх. – Слышал ведь, что Сеня говорил – по поводу кладбища? Вот оно себя и показало…

– Так это, что – души?!

– Не только. Кладбище – любое, духов всяческих к себе так и притягивает. И в основном – злых, темных. Чем старше оно – тем их больше. Но и души погребенных тоже, как я думаю. Мы ж не знаем точно, что за кладбище тут конкретно было, какого обряда. Освящена ли земля была или нет? Не знаем, не осквернялась ли та земля впоследствии, а вот я почему-то уверен, что так и было. Да плюс к этому – где была граница освященной земли, а где хоронили самоубийц, преступников и прочих неотпетых…

– То есть все души, неупокоившиеся, а с ними заодно разная бесплотная нечисть, сейчас наружу рвутся и стремятся вселиться в кого или даже в что подвернется? Получается, этот урод на подиуме, всех их разбудил и призвал?!

– Именно! И мало того, что наверх сейчас лезет все то темное и злое, что на самом кладбище накопилось – это место в данный момент как маяк для всей нечисти в округе работает! Не пожаловали бы гости еще по хуже…

– Да куда уж хуже?!

– Есть куда, поверь. Особенно – этой ночью. Что делать, ума не приложу…

– Ну, вы пока думайте, а я делать буду!

Закончив разговор со священником, Георгий принялся насиловать закрепленную на груди радиостанцию.

– Сеня! Семен! Семен, на связь первому! Как принимаешь меня?

– Громко и чисто, первый! Что там у вас внутри творится – аж у нас уши закладывает! И… как будто толчки подземные идут? Или это у меня уже крыша едет?

– Все в норме с крышей у тебя. А вот наша, похоже, скоро рухнуть может. В смысле крыша того дурдома, где мы сейчас находимся. Ладно, это лирика. Ситуация паршивая, мы ее тут контролировать не можем. Так что – план два. Замыкайте периметр наглухо. Как понял?

– Понял приказ, приступаем к выполнению. Путь эвакуации для вас где оставлять?

– Какой, нафиг, путь?! Тут нечисти – без окон без дверей полна тыква огурцов! И с каждой минутой ее все больше становится! Вот и надо, чтоб ни окон, ни дверей для них не было! Запаковывай все к фигам, намертво! Будем отходить – обозначимся, встретите по месту!

– Принял! Конец связи!

Одесский говорок Сени исчез так же моментально, как и появился по приезду в город. Видать, боевая ситуация включила в мозгу совсем другие центры и «фильтры» – вот и заговорил, как привык на службе, какую уж там проходил. Пока шли радиопереговоры, Алексей шарил взглядом по залу, мрачнея с каждой минутой. Он, конечно, и в мыслях не держал оспаривать решения старшего, но кое-какие сомнения грызли.

– Слышь, Георгий, – помня об оглашенных самим командиром правилах общения «в поле», Леша перешел на «ты». – То, что ребята сейчас все выходы перекроют, это правильно, конечно… А если пожар?