Братство креста

– Возле Парижа люди живут, как должно, - приосанился Станислав. - Они веруют в Крест и ненавидят мерзких крылатых идолов, которым возносят жертвы дикари. Парижане совершают святые таинства. Они посещают сохранившиеся храмы, и я даже видел, как отстраивают новые. Они готовы были присоединиться к Великому посольству…

– Какая прелесть, - язвительно хлопнул в ладоши пивовар. - Парижане, герр Кузнец, не едят людей, как Когти, поклоняющиеся Железной птице, но зато они охотно жгут заживо своих женщин.

– Как это? - обалдев от такого откровения, разом спросили мама Рона и Левушка. - За что?

– А за всё, - наслаждаясь замешательством поляка, продолжал охотник. - Когда у горожан заболевает коза, или если корова перестает давать молоко, они выбирают женщину покрасивее. Желательно из одиноких, чтобы за нее не могли вступиться муж и братья. И сжигают ее заживо. У вас, фрау Рона, - он галантно поклонился докторше, - было бы достаточно шансов оказаться на костре. При этом местные святые отцы с удовольствием приняли бы участие в церемонии…

– Это лишь отдельные заблуждения! - вскипел ксендз. - Не смейте примешивать бога к суевериям несчастных крестьян. Они слишком долго живут в окружении дикарей!

– А мы где живем? - напирал охотник. Еще немного, и они сцепятся, подумал Артур. Но тут ситуацию неожиданно разрядил Лапочка, почуявший в кустах какого-то крупного зверя. Затрещали ветки, раздалось рычание, все схватились за оружие, и спор сам сошел на нет…

Месяц спрятался в тучах. Трава начала мельчать, а затем сменилась пружинящим мхом и ковром из мелких кустиков, вроде черники. В свете фонариков начали длинный крутой подъем по узкой расщелине. Коваль никак не мог разобрать, куда их занесло. На расстоянии вытянутой руки возвышалась древесная масса, плотностью и цветом напоминавшая порфир. Конь послушно перебирал ногами в мягкой подстилке из перегноя. Подъем неожиданно закончился, из туч выпрыгнула луна, в ноздри ударил свежий ветер. Его хотелось пить… или, скорее, есть ложками, столько вкусных цветочных ароматов переплелось в каждом глотке.

К открывшейся панораме остались равнодушными лишь видавшие виды пивовары; даже толстокожий Карапуз присвистнул от восхищения.

На минуту Артур ощутил себя мальчишкой, оказавшемся в сказке. Он даже несколько раз сморгнул, отгоняя наваждение.

Путники выбрались на поверхность гигантского дубового ствола. Поверженный дуб вымахал до своих размеров, презрев все законы земной биологии. Его верхушка была совсем рядом, но даже тут ширина "плато" позволяла свободно разгуливать пешком. Вдалеке, в полусотне метров, на фоне млечного пути маячили исполинские корни; дуб вырвало из почвы целиком. У основания зияла колоссальная неровная воронка, уже зараставшая молоденьким подлеском.

Но самое потрясающее открытие ожидало дальше. Сказочный великан был не одинок в своем несчастье. Десятки, если не сотни гибнущих исполинов лежали повсюду. До самого горизонта, насколько хватало глаз, простиралось кладбище древесных мертвецов, и тут же поднимались новые побеги, прорастали насквозь, вживлялись в могучую кору.

А между ними покачивались мостки. Узкие, подвешенные на веревках, и широкие, двуслойные - настоящие автострады, укрепленные на мощных решетчатых распорках. Одни рукотворные тропки взбегали наверх, к задранным в небо корням, другие круто спускались в темень, к невидимой поверхности земли.

– Это город, настоящий город, - прошептала мама Рона. - Смотрите, там, внизу, окна!

Действительно, метрах в десяти ниже того ствола, где собрались путешественники, слабо отсвечивали крохотные квадратики. Артур сначала принял их за далекую колонию фосфоресцирующих грибов, но теперь пригляделся внимательнее и понял, что мама Рона права. Огоньки брызнули в окнах, как будто кто-то внутри прошел с лампадкой, или сверкнул ряд иллюминаторов фантастической, выползшей на берег субмарины.

– Внизу мы не пройдем, - упреждая вопрос Коваля, шепнул охотник. - Верхние дороги выдерживают даже тяжелые повозки, но Когти не любят, когда их путями пользуются бесплатно.

Лошадь Клауса ступила на неструганые доски моста, перекинутого между двумя стволами. Толстые, грубо заостренные бревна, уложенные в выжженные пазы, служили опорой ближайшей секции, а дальняя часть дороги, теряющаяся во мгле, тянулась уже над пропастью. Мощные волосяные канаты, закрепленные на вздыбленных корнях, удерживали конструкцию от падения.

Мост слегка покачивался на высоте шестиэтажного дома.

– Как же оно не гниет? - удивился книжник, опасливо глядя вниз, на смутные очертания верхушек молодых тополей.

– Когда мой отец взял меня в первый раз в Красный лес, эти дубы уже лежали, - сказал Борк. - Они очень крепкие, но…

– Отец, костры не горят! - из темноты вынырнул Фердинанд, уже побывавший на той стороне моста.

– Когти потушили костры - неважный знак, - нахмурился Борк. - Приготовьтесь к драке! Главное для нас - успеть добежать до поляны…

Но до поляны добежать не успели.

11. КОГТИ ЖЕЛЕЗНОЙ ПТИЦЫ