Братство: Опалённый

— Лихо ты её! — пнув опрометчиво подбежавшего к ним слишком близко зеленокожего гоблина — из его мешка на песок высыпалась куча самоцветов, покачал головой Сэм: — Я бы, пожалуй, и не отбился!

— А, ерунда, — отмахнулся колдун: — Отбежать в сторону — они же тупые, растянутся, и — по одному перебить. Хорошо, что она на месте стоит.

Словно услышав его слова, дамочка изменила тактику — отбросив дубину, она рухнула на пол, сотрясение заставило напарников покачнуться и принялась кататься, как человек, стремящийся сбить охватившее его пламя. Надо признать — такая манера дала результат. Демоны гибли под её тушей, предпочитая расползтись слизью, нежели разжать зубы и скоро — её катания заняли не больше трети минуты, всё было кончено.

Жалобно поскуливая, Алчность, вся перемазанная останками зубастиков, поднялась на ноги и, посмотрев на своих обидчиков ненавидящим взглядом, принялась бормотать что-то нехорошее, то опуская голову, то поднимая и бросая на них полные злобы.

— Слушай… — подтолкнул Витуса в бок Сэм: — Она, по-моему, похудела?!

И точно — наседавшие на неё демонята, хоть и не нанесли ей серьёзного урона, но так изгрызли свисавшие складки, что жир, прежде наполнявший их, вытек, добавив грязи в образовавшееся вокруг Алчности озерцо самого мерзкого вида.

— Фирму по похуданию открыть не хочешь? — Вновь толкнул его в бок Люциус: — Будешь их сдавать…

— В сторону! — словно проснувшись, псионик сильным толчком отбросил его в сторону, а на то место, где они только что стояли, рухнул здоровенный сундук, щедро разукрашенный замысловатыми золотыми узорами.

Бах!

Лопнув, он выбросил в стороны настоящий град золотых монет и драгоценных монет, осыпавший Сэма градом частых ударов.

— Под ноги смотри! — Отпрыгивая — красное кольцо проявилось прямо под ним, Витус торопливо махнул инквизитору рукой: — Нам эту стадию продержаться надо! Бей её! Слаба она сейчас!

Машинально кивнув, Сэм бросился к Алчности, всё так и шевелящей губами.

Стараясь не смотреть не раскачивавшиеся прямо перед его лицом огромные, с его голову, коричневые соски — в левом, на небольшом колечке был подвешен кулон с крупным алмазом, Сэм воткнул натужно зажужжавший меч прямо в солнечное сплетение и налег на рукоять, радуясь, что части её нижней анатомии надежно скрыты от его глаз многочисленными, обвисшими вниз, складками.

— За полом следи! — Возникший рядом колдун с силой воткнул свой клинок Алчности в бок и, навалился на него всем телом, стремясь вогнать пылающую малиновым светом сталь как можно глубже.

Вскрикнув — их действия не могли не остаться незамеченными, дама, вскинув руки — вонь, исходившая от её не знавших бритвы подмышек, наполнила глаза Сэма слезами, заорала громче, явно спеша призвать нечто огромное.

— В сторону! — Заметив под ногами пошедшую волнами красноту, Люциус отпрыгнул в сторону.

Поздно!

Упавший сверху сундук взорвался всего в метре от него, вынуждая человека покачнуться, получив в грудь заряд сверкающей картечи.

— Работаем! — Витус, переживший эту атаку, не сходя с места, ещё сильнее надавил на уже почти на половину ушедший в плоть толстухи, меч: — Давай, брат! Ещё немного осталось!

Привалившись к его спине боком, Сэм, упираясь ногами в песок, навалился на колдуна, слитным усилием загоняя клинок всё глубже и глубже.

Хрясть! Чавк!

Два звука слились в один, а в следующий миг упругая волна сжатого воздуха, опрокинула напарников на спины.

Перед ними — это Сэм разглядел с пугающей отчетливостью, возвышался бок огромного, с небольшой дачный коттедж, сундука.

«Всё. Слились». — Проскочила в голове паническая мыслишка: — «От такой картечи никакая бронь не спасет».

Но секунды шли, а взрыва всё не было.

— Если ты отдохнул, — послышался голос напарника: — То, я надеюсь, ты в состоянии с меня слезть?

— Что? — Переспросил инквизитор, садясь, но последовавший толчок в бок, отбросил его в сторону.

— Ты что? Просто откатиться в сторону не мог? — Согнувшийся вдвое Витус, тёр руками свою промежность: — Больно же, Сэм! Ты своим железом чуть мне всё фаберже не того. Всмятку.

— Зато ты стал бы петь фальцетом, — не сдержавшись, засмеялся Люциус: — Знаешь, — встав и приняв красивую позу он повел рукой: — Сердце красавицы склонно к измене и… кхе-кхе, — закашлявшись — сами попробуйте петь фальцетом с целыми фаберже, он махнул рукой: — Я же не специально. Извини.

— Да понимаю я, — сделав несколько энергичных приседаний, псионик замер, прислушиваясь к своим ощущениям: — Вроде норм. Не, Сэм, — принялся оправдываться он: — Отрегенит, вопросов нет, но сам понимаешь — а вдруг сбой какой, а? И что мне тогда — действительно фальцетом петь? В Кричащий Легион идти?

— А зачем тут хозяйство? — Разглядывая возвышавшийся над ними сундук, поинтересовался тот: — Тут что — бабы есть? Я имею в виду — нормальные, ну с кем можно? Те, что у гоблина, то есть после гоблинов — Я так понял обманки были.