Братство талисмана

Ведро опустил одно из своих щупалец на землю, его кончик слегка подрагивал. Именно к этому кончику и подкрадывался Енот. Вот он собрался – и прыгнул; в последний миг, перед тем как он приземлился, кончик щупальца дернулся в сторону. Тогда Енот попробовал иной способ: он решил достать щупальце когтями – и в мгновение ока, явно вопреки своему желанию, оказался лежащим на спине. Вторым щупальцем Ведро ухватил его за хвост. Зверек извернулся, бросил сражаться с первым щупальцем и кинулся на второе.

– Ой, Ведро играет с ним! – прошептала Мэри. – Как будто с котенком. Он даже разрешает ему ловить щупальца!

– Разрази меня гром, – пробормотал Хэл.

– Значит, Ведро – живой, – заявила Мэри.

– Нет, – возразил Корнуолл. – К таким, как он, слово «живой» не подходит. Однако он откликается на приглашение поиграть, и это его хотя бы чуточку оживляет.

– Ужин готов, – сказала Мэри. – Наедайтесь, пока есть возможность. После завтрака ее не останется.

Енот с Ведром продолжали свою игру.

Глава 33

«Завтра, – подумал Корнуолл, – мы достигнем гор и попытаемся разыскать Древних. А после того как Древние найдутся – или не найдутся, – что дальше? Вряд ли кому-то захочется пускаться в обратный путь через Выжженную Равнину, не имея лошадей, тем более что нашего возвращения наверняка дожидаются адские псы. Впрочем, наверняка или нет – еще вопрос; однако псов никак нельзя сбрасывать со счетов».

Он сидел, опершись спиной о камень, на склоне холма, что полого спускался к реке. Слева мерцал во мраке огонек костра; Корнуолл различал фигуры товарищей, гревшихся у жаркого пламени. Он надеялся, что они на какое-то время забудут о нем: почему-то, сам не зная почему, он хотел побыть один. Может, чтобы поразмышлять? Да нет, время размышлений миновало. Думать надо было гораздо раньше, перед тем как соглашаться на подобную авантюру. Если бы они тогда удосужились подумать, хоть чуть-чуть, вполне возможно, никто бы никуда не пошел. К сожалению, решения принимались в обстоятельствах, когда на раздумья времени не оставалось. Он сам бежал из университета потому, что узнал: его проделка с манускриптом раскрыта. Между тем бежать не было никакой необходимости. Он спокойно мог бы отсидеться сколько нужно в университете или в городе. Да, он бежал только потому, что теперь мог с чистой совестью отправиться на поиски Древних. Что касается остальных, их заставило двинуться в путь то самое стечение обстоятельств, каким бы нелогичным оно ни представлялось. Быть может, все они бежали от той обыденности жизни, о которой рассуждали перед ужином Оливер с Хэлом.

За спиной Корнуолла послышались шаги. Он обернулся и вскочил. К нему шла Мэри.

– Я потеряла тебя, – сказала девушка. – Ты не против, если я посижу с тобой?

– Ну что ты! Я как раз сторожил место для тебя. – Он усадил ее на камень, потом опустился на землю рядом.

– Что ты здесь делал? – спросила Мэри.

– Думал, – ответил Корнуолл. – Задавал себе вопросы. Размышлял, правильно ли мы поступили, придя сюда, и как нам быть дальше. Разумеется, мы попытаемся отыскать Древних. А затем? А если мы их не найдем? Продолжим ли мы путь, шагая от приключения к приключению, только ради того, чтобы куда-то идти и открывать новое? Сдается мне – хоть до сих пор нам и везло, – при таком раскладе мы рано или поздно все погибнем.

– С нами все будет в порядке, – возразила она. – Что вдруг на тебя нашло? Мы отыщем Древних, Джиб отдаст им свой топорик, и все закончится так, как должно закончиться.

– Мы далеко от дома, – проговорил Корнуолл. – Быть может, дороги обратно не существует, а если и существует, то отнюдь не торная. Я беспокоюсь не за себя. Мне по большому счету все равно. У меня не было другого дома, кроме университета, а он, как ни крути, все-таки не дом, а лишь приют для уставшего путника. Правда, Оливер со мной, пожалуй, не согласится. Он привык к чердаку над библиотекой, где просидел на стропилах чуть ли не всю жизнь… У Джиба – болото, у Хэла с Енотом – их дерево, у Плакси – рудник и мастерская. А у тебя…

– А у меня дома нет, – перебила девушка. – Мои приемные родители умерли, так что меня ничто не связывает.

– Все произошло внезапно, – сказал он, – как бы само по себе, возникло из ничего… Я интересовался Древними. Вероятно, они привлекали меня как предмет научного исследования, тем не менее мой интерес мнился мне неподдельным. Не знаю почему. Я не сумею тебе объяснить, из-за чего меня тянуло к ним. Я изучил их язык, вернее, то, что считается их языком. Насколько мне известно, никто в них по-настоящему не верил. Потом я натолкнулся на тот манускрипт с рассказом старого путешественника…

– И решил увидеть все собственными глазами, – закончила Мэри. – Ну и что же в этом плохого?

– Ничего, пока все касалось меня одного. Если бы отшельник не умер и не передал Джибу перед смертью топорик! Если бы Джиб не спас меня от волков, если бы Хэл не был лесовиком и другом Джиба, если бы Плакси не выковал колдовской клинок! Если бы ничего подобного не случилось, то все обернулось бы иначе…