Братство Тени

Бандиты не спешили атаковать однако когда почувствовавший внезапное головокружение Леонард качнулся, и чуть было не упал, лицо одноглазого расплылось в хищной ухмылке.

- Твое золото? И оружие? – хрипло произнес он. – Ты что смеёшься надо мной святоша?

Сдается мне, что ты головой ударился,  когда падал! Лучше положи эту хлопушку, и я обещаю, что ты умрешь без мучений!

Леонард чувствовал, как его мутит. Глаза начал заволакивать багровый туман. Он резко заморгал, что бы привезти себя в норму, однако это не слишком-то помогло.

Перед глазами все плыло, и с каждой секундой он чувствовал себя все хуже.

Внезапно Рене схватил своего коренастого подельника и прикрываясь им как щитом с криком рванулся на воина Братства.

Леонард выстрелил.

Главарь разбойников отбросил в сторону хрипящего в агонии товарища которому пуля пробила грудь, и яростно сверкая  единственным я глазом, сделал выпад своим коротким клинком, однако воин успел отступить и лезвие ножа прошло мимо. Параллельно с этим Леонард перехватил руку Рене повиснув на ней весом всего своего тела, прижимая рычащего от злости разбойника к земле. После непродолжительной борьбы, ему удалось заставить Рене выронить клинок, однако закончить прием сил у него уже не осталось. Дико взревев разбойник резко оттолкнулся ногами от земли и толкая потерявшего точку опоры Леонарда буквально впечатал того в каменную стену подворотни, после чего оба они яростно хрипя повалились на землю.

Рене оказался сверху, и пользуясь сложившемся тактическим преимуществом стал наносить воину Братва удары. Леонард как мог прятал голову, однако с каждой секундой получалось у него это все хуже и хуже. В какой то момент разбойник схватил поверженного воина за горло одной рукой, сдавив его мертвой хваткой. Леонард силился освободиться но силы практически полностью покинули его, и убрать руку врага от своего горла у него ни как не получалось.

- Где же твой всемогущий господь, святоша?! – с ухмылкой прохрипел одноглазый, свободной рукой нащупав рядом с собой увесистый камень, занеся его над головой Леонарда. – Видать сегодня ему не до тебя!

Рука с камнем резко опустилась, однако казавшийся полностью обессилившим воин вдруг перехватил её не дав завершить удар. А за тем, почти потерявший сознание Леонард схватил рукой торчащую из плеча арбалетную стрелу, и с диким криком обломив её всадил окровавленное острие прямо в горло разбойника.

Рене захрипел, и выронив камень попытался зажать бьющую из раны кровь но безуспешно – острие вошло четко в сонную артерию, вследствие сего кровь била фонтаном. Не прошло и нескольких секунд как единственный глаз разбойника закатился, и он безвольно повалился на бок, прямо в грязную лужу.

Собрав остатки сил, Леонард препонялся на локтях отполз к ближайшей стене привалившись к ней спиной, после чего тяжело дыша оглядел картину побоища.

Подворотня была залита кровью. В свете догоравших на земле факелов виднелись  тела разбойников, замершие в неестественных позах.

Леонард лежал прислонившись спиной к холодной стене, и с безразличием наблюдал, как его собственная  кровь вытекающая из пылающая из раны в плече, смешивается с грязной водой лужи, в которой, завалившись на бок лежал бывший барон Рене де Муар.

Тело воина словно налилось свинцом. Вскоре боль ушла, сменившись тупым онемением, и лишь тяжелые удары сердца все еще напоминали ему о том, что он еще жив. Однако с каждой секундой сердце воина стучало все медленней. На грудь словно навалился мешок с камнями, и каждый новый вздох давался с все большим трудом.  Кровь из пробитого плеча текла уже едва заметно,  и Леонарду оставалось лишь наблюдать, как с последними ее каплями из него вытекает сама жизнь.

Сейчас находясь на пороге смерти и точно зная, что умирает,  он не чувствовал страха. Он знал, что поступил правильно откликнувшись на зов о помощи, и не жалел о содеянном. С ранних лет его учили, что высшей честью для воина является достойная смерть.

А потому сейчас его не терзали мысли о том, что он прожил свою жизнь какой-то не так.  Воин  братства попытался прошептать слова молитвы, однако практически сразу осознал, что и это ему уже не по силам.

Веки его отяжелели, и стали опускаться, однако в последний момент сквозь багровое марево заволакивающее взор, он увидел лицо, которое вдруг показалось ему настолько прекрасным, что в какой-то момент ему почудилось, что перед ним возник ангел, дабы забрать его многострадальная душу  с собой в небесный чертог.

Однако в следующий миг сознание его прояснилось, и он понял,  что по-прежнему лежит прислонившись спиной к стене грязной  подворотни, в то время как ангельское лицо принадлежит вполне земной  девушке,  хотя действительно, очень красивой.