Братство Трилистника (СИ)

Это мы видели на примере Ясенева Перевала, в чей порт регулярно прибывали новые и новые корабли с подкреплением. Ехало немало добровольцев из России, разделённой Польши, сюда направлялись бойцы и из оккупированных турками сербских и болгарских земель. Вербовщики русско-американской компании работали по всему миру. Также склады были забиты доверху как продукцией, так и мануфактурой. На месте снесённых моим залпом казарм активно строились новые склады.

Опять же, только в городе из свежих газет, правда, не местных, а привозных — как из России, так и из САСШ, мы узнали, что Джеймс Монро выступил с крайне резким заявлением в адрес Британии, критикуя их действия в Канаде и на Побережье. Из этих же газет стало известно, что американцы, формально сохраняя нейтралитет, всё же направили в Калифорнию добровольцев.

Вялотекущий конфликт революционеров и правительства в Новой Испании вспыхнул с новой силой, едва Агустин Итурбиде опубликовал «план Игуалы».

Вообще не только Новый Свет, но и весь мир полыхал пожаром национально-освободительных войн. Восстали греки против турецкого владычества, Италию и Испанию охватывал революционный пожар, пока гасившийся так называемым «Священным союзом», то есть тремя континентальными державами на побегушках у Соединённого королевства.

Это не моё мнение — так считали жители Ясенева Перевала, чьи разговоры о политике и международной обстановке мы слышали неоднократно. В общем, начало двадцатых годов XIX века было такой лёгкой разминкой перед гигантским революционным пожаром, который должен был охватить весь мир уже в конце сороковых.

Вот такие дела творились в том году, когда мы ловили Джорджа Каткарта и раскрывали заговор купцов, которые были связаны с имперским правительством.

Братство Трилистника разделилось после прибытия в Чинукск Лукасиньского. Тот взялся за своё дело лихо и начал крепить оборону севера. Известие о форте «Кинг Джордж» выслушал с интересом, и, как мне показалось, включил в свои планы его существование. Эмма, Доминика и Жан конвоировали Каткарта в Новую Вологду. Как выяснилось, купцы, работающие на Российское правительство, сосредоточились в основном в двух городах: нашей временной столице и Ясеневом Перевале. Хорошая новость была в том, что никто из них не имел отношение к русско-американской компании, плохое было в том, что и таких ребят оказалось немало.

— Аракчеев — служака, солдафон, — рассуждал я, анализируя услышанное от полковника. — Он просто исполнитель, за этим планом стоят совершенно иные головы…

— Император? — попыталась угадать Аня.

— Без него явно не обошлось, потому что Аракчеев больше никому и не подчиняется, но вот для головы Александра Павловича это тоже очень сложный план. Я думаю, что всё-таки Нессельроде.

— Но он тогда не был даже министром иностранных дел! — удивилась девушка.

— Но был весьма влиятельный при дворе, — возразил я. — Думаю, что стоит напомнить: как раз в это время министром иностранных дел был Румянцев, в чью честь назван залив вблизи форта Росса. Он же сторонник союза с Наполеоном, и так далее и тому подобное.

— К чему ты ведёшь?

— Да к тому, что по большому счёту неважно, кто придумал этот сволочной план. Всё равно до его авторов нам не дотянуться никогда. Но вот ликвидировать все последствия — наша прямая обязанность.

А спустя сутки мы получили корреспонденцию от Рылеева, приказывавшего нам разделиться. Половине команды срочно доставить Каткарта в столицу, другой же части следовать в Ясенев Перевал, прощупать обстановку. Если будет возможность, то и провести, как говорится, беседы с неблагонадёжными купцами. После небольшого совещания в старейший город республики решили отправить Аню как дочь известного на Побережье купца (он к счастью, в этом заговоре не участвовал.) То, что сопровождать Тигрёнка буду я, даже не обсуждалось.

* * *

— Доброго вам дня, отец Макарий! — поприветствовала Аня священника, настоятеля церкви архангела Михаила.

— И вам не хворать, Анна Львовна, — благожелательно улыбнулся ей старый священник. — А вольтерьянца этого зачем сюда притащила?

— Он мой друг, — сказала девушка. — А ещё мы вместе с ним состоим в «Братстве Трилистника».

— Тьфу, напасть масонская! — возмутился Макарий. — Ну, вот скажи мне, недобрый молодец, ты почто девку портишь, голову ей кружишь разным вольнодумством? Ведь ей ещё рожать!

Я немножко окосел от такого заявления и от неожиданности не нашёл ничего лучше, чем нахамить.

— А то не ваша забота, святой отец, — процедил я сквозь зубы. — Вот кому, когда, как и от кого рожать, без вас разберёмся.

Аня посмотрела на нас испуганно. Но отец Макарий вместо того, чтобы возмутиться, расхохотался.

— Ну, вот! И голос прорезался. А то всё политесы разводил. А про Аньку и так наслышан, что ей мужики не указ. Говорите, зачем припёрлись в сей раз, бисовы дети. И чтобы без этих ваших разговорчиков о свободе, равенстве, братстве. А то после прошлого твоего визита город уже почитай больше года отстраиваем.