Братство волчьей стаи

Одного бандита Олег вырубил точным попаданием булыжника. Хороший камень попался, гладкий, приятный на ощупь. Такие голыши обычно кладут на крышку, под которой квасят капусту. А боевику Чащина этот камень расквасил ухо. Парень рухнул с крыльца без чувств. Выживет или нет — это как решит Провидение. Этому хотя бы предоставили шанс выжить.

Вслед за первым с крыльца свалился второй бандит. Этого Олег ударил прикладом в затылок. Собирался выстрелить, но парень так удачно подставился… А третий боец рванул в дом, закрыл за собой дверь. И попробуй его оттуда выкури. Но зачем напрягаться, если Алла уже в машине и ничто не мешает ей выехать со двора?

Олег уже второй час наблюдал за домом, когда появилась Алла. Он видел, как она в лихорадочной спешке открыла машину, завела двигатель, после чего бросилась открывать ворота. Помочь Пахомов ей не мог, потому что подходил к дому с другой стороны. Зато он смог вырубить двух бойцов, которые охраняли ее. А на третьего он плюнул и бросился за машиной, она как раз стронулась с места.

Он догнал ее за воротами, на ходу открыл заднюю дверь. Машина сбавила ход, чтобы повернуть, Олег воспользовался этим и запрыгнул в салон. В этот момент из дома выстрелили, пуля с визгом чиркнула по крыше автомобиля.

— Твою мать! — как резаная заорала Голикова.

Олег еще не принял устойчивое положение, и она этим попыталась воспользоваться. Еще одно упущенное мгновение — и он бы не смог остановить ее руку с ножом, направленную на него.

— За руль держись, дура! — крикнул он, вырвав нож с тонкой ручкой и гибким лезвием.

И руку отпустил, чтобы женщина взялась ею за руль. Машина ехала по направлению к деревне, дорога прямая, но скоро должен быть поворот. Олег не хотел, чтобы она въехала в придорожный столб.

— Это ты? — спросила Голикова.

И не совсем понятно, то ли обрадовалась она, то ли огорчилась.

— Не бойся, можешь ехать.

Олег бросил взгляд назад. Никто не бежал за ними. А машины у боевиков не было — во всяком случае, под рукой. Не осмелились они оставить во дворе такой демаскирующий фактор.

— Куда?

— А куда ты собралась?

— Не знаю.

— От тебя землей пахнет, — заметил он.

И еще Пахомов осмотрел нож. Дешевый кухонный вариант, к тому же лезвие ржавое.

— Они меня в погребе держали. Я через подкоп выбралась.

— А подкоп откуда взялся?

— Кроты вырыли, — совершенно серьезно сказала Голикова. — Я их призвала, они быстро управились. Всего за три дня…

— Шутишь, — ничуть в том не сомневаясь, сказал Пахомов.

Он уже знал, что человек может обладать сверхспособностями, но чтобы кротов на помощь призывать?! Нет, это уж слишком.

— Два крота, одного зовут Правой, а другого Левой! — Алла оторвала от руля обе руки, поднесла к плечам устремленные вверх намозоленные ладони.

— Ты молодец.

— Я не говорила, что ты у меня был. Они сами это поняли. Ну, тогда, когда я тебя выгнала… Я знала, что они едут, поэтому выгнала…

— И бабушка меня твоя толкала.

— Тебе показалось.

— И волчьей кровью она меня поила.

— Кровью я тебя поила.

— И где ты ее взяла?

— Там волк возле норы лежал, уже не живой, но еще и не мертвый. А я знаю, как волчья кровь лечит… И бабушка знала… Если бы не кровь, ты бы не выжил… Ты тоже был ни живой, ни мертвый. В тебя волчья душа вселилась…

— Не знаю.

— Знаешь. Ты должен ее чувствовать…

— Бабушкины сказки.

— Сказки, — кивнула Голикова. — Моей бабушки сказки.

— Ну, твою бабушку я знаю… А про Татьяну тоже сказка?

— Про какую Татьяну?

— Ты сказала, что моя женщина жива.

— Да, говорила. Ее зовут Татьяна?

— Подполковник полиции Знаменова Татьяна Сергеевна.

— Не знаю, не видела. А что увидела, то сказала. Она твоя женщина.

— Моя.

— Я так и поняла. А спасти ее не могла… Тебя спасла, а ее — нет. Но это не моя вина.

Пахомов кивнул. Действительно, не так давно Алла фактически заставила его уйти от опасности. Но и это мелочь по сравнению с тем, как она вытащила его с того света в лачуге своей бабушки. Она и сама тогда приняла участие, и даже бабушку с того света позвала себе на помощь.

— Ты тоже мне сегодня помог, — сказала она. — Можно сказать, мы в расчете.

— Ну, не знаю. Пока я в машине, тебе покоя не будет. Ты далеко не уйдешь.

— Это плохо, — вздохнула Голикова. — Если я тебя сейчас высажу, то все равно будет плохо.

— Ну почему же? Возможно, тебя не убьют.

— Не хотелось бы.

— Но все равно ты далеко не уйдешь.

— Есть одно место. Там меня не найдут. — Алла сделала особый упор на себя в единственном числе.

Не хотела она, чтобы Олег ехал с ней. И ее можно было понять. Его будут искать до последнего, а о ней скоро забудут. Если она сможет затеряться на бескрайних просторах страны.

— Я тоже знаю такое место, — сказал он. — В Москве. Там тебя никто не тронет. Если там буду я. Но я туда не спешу. Мне сначала здесь нужно разобраться.

— Я знаю. Ты будешь драться до последнего. В тебе живет волк, но ты человек. И мент… Ты что-то хочешь узнать?

— Да. Почему убили Бортникова?

— Если я тебе скажу, ты увязнешь еще глубже. Как страус в песке, только наоборот, — усмехнулась Алла.

— Это как?

— Одна голова из песка торчать будет.