Братство волка

Снова Сильвия, итальянка, шарм и необыкновенные умения которой не уставала расхваливать мадам Тесьер, хозяйка публичного дома, как только они переступили порог ее заведения. Сильвия – услада короля, женщина для гурманов. Сильвия, Сильвия, Сильвия! Мадам только о ней и говорила, произнося ее имя, словно название сладкой конфеты, которую она с удовольствием жевала и обсасывала. С приторной улыбкой на лице, покрытом синими прожилками, с высокой прической и губами/накрашенными таким ярким розовым цветом, что они напоминали язвы, мадам Тесьер с пониманием смотрела на них, расхваливая итальянку.

Она провела троицу – Тома д'Апше, здешнего завсегдатая, шевалье, которого маркиз представил ей, а также их экзотического спутника – в комнату с красными стенами, увешанную гравюрами легкомысленного содержания и освещенную многочисленными свечами, словно небесный свод. Это была гостиная? Грегуар усилием воли напряг свою память, но смог вспомнить только одно: вокруг них были девушки – не меньше двадцати! Они сидели на диванах и за столиками, любезничая с подвыпившими клиентами; некоторые из них в развязных позах полулежали в креслах среди множества подушечек, окутанные воздушным облаком кружев и гипюра, которое при малейшем движении открывало наиболее пикантные части их тела.

Они прошли через гостиную прямо к женщине, в одиночестве сидевшей за круглым столиком на одной ножке. На ней было черное платье с желтой отделкой. Ее полуобнаженная грудь волнующе поднималась при каждом вдохе. Мадам, играя веером, сделала довольно грациозный реверанс (на какой-то миг показалось, что она вот-вот потеряет равновесие из-за своей огромной груди) и представила его женщине в черно-желтом платье. Грегуар вспомнил, как рука его новой знакомой упала на пачку гадальных карт и она подняла на него глаза. Ее красивое лицо обрамляли локоны иссиня-черных волос, заколотых фиолетовой шпилькой.

– Я дорого стою, Грегуар де Фронсак. – В ее голосе, немного суровом, но в то же время удивленном и, несомненно, волнующем, теплом и терпком, явно слышался итальянский акцент.

Когда он спросил, откуда ей известно его имя, женщина, усмехнувшись, заметила, что «отсюда» Жеводан кажется совсем маленьким… Он что-то пробормотал о содержимом своего кошелька, но она ответила, что речь идет совсем не о деньгах… Затем она перевернула карту из колоды, которая была приготовлена для гадания, и Грегуар увидел, что это червовая десятка. Покачав головой, женщина поднялась и произнесла что-то по-итальянски. Не зная этого языка и не поняв, что она сказала, он послушно пошел за ней…

А затем…

– Что ты дала мне выпить, Сильвия? – спросил Грегуар и застонал, опуская веки, чтобы не видеть мелькающих перед глазами красных пятен и облегчить боль, от которой раскалывалась голова. – У меня такое ощущение, будто я только что вынырнул из бурлящего океана питрепита…

Не поднимая век, он почувствовал, как она перевернулась на кровати, скрип которой был похож на мышиный писк. Потом он услышал шуршание шелка – женщина поднялась. Когда Грегуар понял, что лежит под одеялом совершенно обнаженный, он начал вспоминать новые подробности. Но если представить все, что было…

Откуда-то послышался приглушенный смех и звуки клавесина. Его ноздри защекотал запах специй.

С легкой укоризной в голосе Сильвия сказала:

– Зачем же обвинять меня, шевалье? Чтобы напоить тебя, моя помощь не понадобилась. Во всяком случае, переступив порог этой комнаты, ты уже был немного пьян. Да и маленький маркиз Тома выглядел не лучше… Из какого языка происходит это слово, шевалье? Питрепии…

– Питрепит, – вяло поправил Грегуар, силясь вспомнить все, что с ним произошло, и постараться не перепутать детали. – Из языка Нового Света. Это название адского напитка, который там изготавливают и пьют. Огненная вода…

– Именно оттуда ты привез своего молчаливого спутника?

Грегуар открыл глаза и приподнялся на локте.

– На улице ночь?

– Уже рассвело, и пошел снег, – ответила Сильвия.

Она стояла возле окна и смотрела на улицу, наклонившись, чтобы лучше видеть сквозь толстые ромбовидные ячейки решетки. Сорочка из черного кружева сползла с ее обнаженных плеч, задержавшись на бедрах, чуть ниже того места, куда доставали ее густые распущенные волосы. Кроме этого легкого одеяния, на ней ничего не было, за исключением разве что черных шелковых чулок, красные атласные подвязки которых свисали вдоль ее длинных ног. у нее были круглые упругие ягодицы, под каждой из которых он заметил маленькую складочку, отделявшую их от бедер, плавно переходящих в голени. Грегуар скривился и опустил веки, но уже в следующее мгновение открыл глаза. Вокруг него все плясало. Он почувствовал, как в нем снова просыпается желание, а тело начинает гореть.

– Долго ли я… спал?