Братство: Возрождение

— Три! Два! Один! В горизонт ложись!

Ручку от себя — пламенеющий, растопыривший огненные пальцы, нацеленные на нас, диск звезды медленно сполз в верхнюю часть остекления, а спереди, подсвеченные огнём, исходившим с поверхности Железной Звезды, матовым и одновременно жирным, блеском, таким неожиданно контрастным на фоне черноты космоса, вспыхнули конусы объектов.

До них было меньше десятка километров — и с этого, для моих глаз, вполне приличного расстояния, я, к своему удивлению, сумел их рассмотреть так, словно находился всего в нескольких сотнях метров.

— Ого… Под сотню километров, — присвистнул Док: — Пишу! Ещё секунд двадцать и уходим!

Впереди, и снова — левее, вспыхнул ослепляющим блеском очередной выброс и помчался прямо на нас, рассыпая в сторону красивые искры из которых, казалось, состояло всё его тело.

— Не отворачивать! Держи курс! Десять секунд до конца скана! — передаваемая на его планшет картинка совсем немного отличалась от того, что видел я — всё же поле его зрения было ограничено только фронтальными камерами, в отличии от меня, видевшего всё, что происходило и впереди, и над нами.

Ещё два сверкающих пальца протянулись в нашу сторону, словно звезда сама, всеми своими силами стремилась поймать крохотный кораблик, так нагло нарушивший её интимное общение с привычными ей чёрными конусами, заполнившими своими телами большую часть пространства впереди и под нами. Их чёрная масса вдруг качнулась и из неё — вверх, к поверхности солнца, выплеснулся изогнутый язык, состоявший из сотен объектов.

— Док… Уходить надо! — догадываясь, что сейчас произойдёт, я пнул Жвалга — благо в нашей рубке это сделать не составляло труда.

— Шесть! Пять! — принялся отсчитывать оставшиеся до конца скана секунды: — Самую малость ещё, Сэм! Три! Стой на курсе! Одна… Одна — девяносто девять! Стой на курсе!

Облизав пересохшие губы, я уставился на приближавшиеся к нам пальцы — по дьявольскому совпадению, все они загибались в нашу сторону — ни дать, ни взять огромная трёхпалая клешня пыталась поймать шуструю муху, посмевшую своим жужжанием привлечь внимание этого, и без того раздражённого великана.

— Сто! Уходим, Сэм! Есть скан! Мы мо…

Не дослушав его, я толкнул джой от себя, одновременно выжимая тягу до упора и вдавливая кнопку форсажа. Навалившаяся перегрузка, сопровождаемая грохотом и матом Дока — его, протащив по полу, впечатало в заднюю переборку — всё это прозвучало для меня музыкой небесной сфер, в которой, прямо-таки вишенкой на торте, была яркая вспышка за кормой от столкнувшихся между собой щупалец так и не поймавших нашу скорлупку — сожалею за сумбур изложения, тщательно формировать мысли в тот момент я не мог.

Нелестные выражения, коими Жвалг охарактеризовал мои пилотские навыки, я пропущу — ничего особо интересного и конструктивного в его словах не было.

— Что наснимал? — отведя нас подальше от всё так же продолжавшей рассыпать искры звезды, я застопорил ход и развернулся к нему: — Показывай.

Молча — при форсаже он прикусил язык, Док протянул мне планшет и ткнул пальцем в изображение, разместившееся по центру экрана.

Больше всего этот конус напоминал не то сталагмит, не то сталактит — я их вечно путаю, в общем такой каменный зуб, которые режиссёры очень любят ронять на головы своих героев, стоит им только залезть в какую-либо пещеру — наверняка подобное вы видели не один десяток раз. Сверху сыплются каменные зубья, а герой, не обращая внимания на хлещущую во все сторону картечь их обломков, ловко лавирует между ними, спасая очередную блондинку — непременно визжащую от страха, или отпускает шуточки, подбадривая остальных членов своей шайки.

Представили? Длинный, зазубренный, состоящий из разных напластований конус?

Вот — практически тоже самое я сейчас видел перед собой на экране, с той только разницей, что длина этого клыка, составляла, если верить шкале снизу — семь десятков километров.

— Ыыыы! — промычал, привлекая моё внимание, Док пошевелил пальцем, предлагая перелистнуть картинку.

Следующий клык был поменьше — всего три десятка километров, а вот третий… Третий — если шкала не врала, имел длину в сто тридцать, с небольшим хвостиком.

— А внутреннее сканирование?

— Ныыыых! — он отрицательно помотал головой.

— Что — совсем данных нет? — вздохнул я, увидев, как он отрицательно замотал головой, продолжая прижимать руки ко рту.

— А знаешь, — с удовольствием потянувшись я усмехнулся, глядя на него: — Вот таким — молчащим, ты мне гораздо более нравишься! И не надо грозить мне кулаком — сам виноват, чего язык при форсаже выставил наружу?

Ещё раз осмотрев картинку, я вернул планшет Доку: — Сам-то как думаешь? Что это?

Увы — разобрать его пантомиму, сопровождаемую мычанием различных тональностей, было выше моих возможностей — единственное, что я понял, и то — не могу быть уверенным, что понял верно, так это то, что каменюги эти, с его точки зрения — были живыми существами, таким образом питавшимися от Железной Звезды.