Братство: Возрождение

Дождавшись, когда я усядусь, он повернулся к Деду: — Ну что же, коллега. Теперь-то вы признаете мою правоту, да? — протянув руку, он постучал пальцем по моей макушке: — Как я и предполагал — элементы, ранее бывшие одним целым, даже будучи снятыми с общего носителя, продолжают реагировать на поступающие внешние факторы как одно целое. Согласны, коллега?

— Угу, — кивнул в ответ на его тираду Дед: — И без резины обойдётся. Хотя… Коллега — для чистоты эксперимента, дай-ка я его ломом по башке огрею!

— Эй?! Вы чего?! — соскочив со стула, я отпрыгнул к двери: — Да пошли вы, экспериментаторы, хреновы! На себе — себе броню сделайте — и хоть образвлекайтесь! До смерти!

— Сэр! — Док примирительно выставил вперёд обе ладони: — Успокойтесь, сэр. Мы вас, сэр, на вас — больше не будем. И так всё ясно.

— Что ясно?

— Чешуйки, Сэм, — принялся пояснять Дед: — У тебя броня из них. С одного куска, понимаешь?

— Ну?

— Он хочет сказать, сэр, — пришёл ему на помощь Жвалг: — Шлем и ворот, например, сэр, он из чешуек с одного куска собран. Кираса — на ней все с другого куска. И эти кусочки — они между собой энергию распределяют. Понимаете, сэр?!

— Сэм! Тебе шею должно было сломать — с такого расстояния, — просто пояснил механик, вертя в руках пистолет: — А тебя только контузило. И то — легко, — вздохнул он, откладывая оружие в сторону.

— Шею?! Сломать? Легко?! — от его слов я аж задохнулся.

— Всё было под контролем, сэр. Я бы вылечил вас за час. Ну — за два точно. — спокойным тоном проинформировал меня врач: — Ерунда, сэр. Даже и в голову не берите — я много таких поднимал.

— Ну, блин, спасибо! — только и смог вымолвить я.

— И что? Мне в этом маскараде под пули лезть? — повторил свой вопрос один из бойцов Михаила, адресуя его ко мне: — Капитан! — повернулся он к Самсонову: — Ты меня прости, но я уж свою броньку натяну, привычнее в ней, чем в этом позорище.

— Действительно, сэр, — Миха подошёл к мне, держа шлем в руках: — Может мы правда — в своей броне туда пойдём? Сэр?

— И все там ляжете, да? Под пулемётами охраны и турелями?

Мне ответило сразу несколько голосов:

— Да какая разница — в чём ложиться?

— В своей — привычнее!

— Точно!

— Мы к нормальной броне привыкли! Нафиг это шутовство!

— Ну, парни, тихо! — Самсонову пришлось изрядно напрячь горло, чтобы утихомирить своих: — Тихо, парни! Ну! Эта броня — она пули держит! Я же вам говорил! Капитан гарантирует!

— Вот пусть он первым и идёт! В этом! — выкрикнул кто-то из его людей и я, отодвинув в сторону Самсонова подошёл к толпе.

— Так я с вами иду! Вместе! — не помогло — толпа продолжала негромко роптать, выражая своё недовольство обычным солдатским манером — бурча нелестные отзывы в адрес начальства себе под нос.

— Хорошо! Кто смелый? Ну — выходи! — я сделал пару шагов назад, освобождая пространство перед людьми и из неё, всё ещё продолжавшей недовольно бурчать, выбрался, не иначе, самый отчаянный боец — такие есть в любом подразделении — балагуры и весельчаки, считающие, что смогут выкрутиться из любой ситуации и, обычно покрываемые и своими товарищами, и начальством. Впрочем — по моему опыту, такие отличники, в кавычках, разумеется, всегда были и первыми залётчиками, спасаемыми от неминуемых репрессий всё той же — всенародной любовью. В общем да — сукин сын, но свой сукин сын.

— Кто?

— Рядовой Крос, сэр! — боец вытянулся по стойке смирно, держа шлем строго по-Уставному — на сгибе локтя левой руки.

— Рядовой Крос, да? Хорошо, рядовой. — заложив руки со шлемом за спину я окинул взглядом его ладную фигуру — даже броню этот Крос сумел приладить так, что костяной панцирь смотрелся на нём как-то лихо, ладно, что ли.

— Чем вооружены, боец.

— Автоматический карабин, сэр! — не глядя протянув шлем назад, где его приняли руки стоявших сзади, боец, чётким движением сорвал с плеча карабин и принял стойку «на караул». Даже каблуками прищёлкнул — как на плацу. Я аж крякнул от удовольствия — уж больно слаженно и красиво этот Крос выполнял строевые элементы.

— В связи с тем, сэр, что ареной боевых действий обозначено внутреннее пространство космического корабля, находящегося в пустотной среде, — произнося это он быстро отсоединил магазин и повернул его патронами ко мне: — Имею на вооружении пустотелы пули, дыбы не произвести непреднамеренную разгерметизацию оного! — закончив свой короткий доклад, он с лязгом вогнал магазин на место, и, повторно принял стойку «на караул», не забыв и на этот раз, прищёлкнуть каблуками.

— Орёл, а, Самсонов! — повернулся я к капитану, и он молча кивнул, не встревая в мои действия.

— Оружие к осмотру!

Щёлк! Щёлк! Щёлк! — и, передо мной, на вытянутых руках, застыл карабин с отведённым в крайнее положение затвором. Заглянув внутрь я увидел именно то, что и ожидал — идеальную чистоту. Ну да… Надеяться увидеть у Кроса грязь в коробке было бы, по крайней мере глупо.

— Отменно, отменно, — одобрительно покачал головой я и подал новую команду: — Заряжай!