Братство

— Ну, когда-нибудь с кем-нибудь было это, ну ты понимаешь, о чем я?

— Это?

— Угу.

Эльф шмыгнул носом, повозил ногой по песку.

— Понимаешь ли, в чем дело, милый Томми… Честно говоря, не так чтобы да, а как раз нет. Понимаешь… — Эльф вскинул лохматую голову. — Нынче сложно найти идеального партнера. К тому же мне ведь не нужен только секс. Здесь дело в чувствах…

— В чувствах, — эхом повторил тинейджер.

— Конечно! — глаза Эльфа блеснули в темноте. — Чувства — это самое главное. А самое главное в чувствах — уважение. Уважение, Томми, так просто не рождается. Это словно граница двух миров, двух сердец, и дай бог каждому блюсти свою святую территорию и жить в согласии с партнером.

— Так, значит, у тебя никогда не было интимных отношений с мужчинами, — то ли спросил, то ли констатировал Томми. — Почему же ты так уверен, что голубой?

— Я голубой, — надулся Эльф. — Поверь мне, ведь я твой друг. Начистоту, договорились? Так вот, Томми, я — голубой. Прими за аксиому: абсолютно и бесповоротно голубой. Ультрамариновый до самых печенок!

— Я верю тебе. Правда, верю. Ведь ты мой друг.

Под ногой Степана хрустнула ветка.

Эльф дернулся и вскрикнул. Они с Томми припустили в сторону лагеря как перепуганные птички. Степан бросился следом.

С пляжа нужно было линять: Эльф наверняка сейчас наябедничает, что кто-то шумит в кустах, и Киборг с Кулио могут открыть профилактический огонь по предполагаемому противнику. Лучше уж заранее убраться из зоны поражения.

Перед тем как приблизиться к костру, Степан притормозил. Ему было очень стыдно, что пришлось подслушать весь этот разговор, но раскрывать себя он все же не хотел.

Из-за мохнатого ствола пальмы показалось что-то серое, с поляны раздались сдавленные вопли, одна из головешек с шипением отлетела прямо к ногам журналиста. Он рефлекторно отпрыгнул и заметил, как серое пятно метнулось в сторону.

— Полундра! — крикнул Маньякюр. — Свистать всех…

На этом его фраза оборвалась.

Сердце у Степана бешено заколотилось. Он решил зайти с другой стороны. Бросился к соседней пальме, прижался к шершавому стволу и повернулся лицом к поляне. Здесь-то и настиг Степана коварный удар.

От затылка до самых пят стрельнула боль, мир померк…

Приходил в себя Степан болезненно. Открыв глаза, он обнаружил, что лежит на холодной земле в слабо освещенной пещере. Голова раскалывалась, тошнило, хотелось провалиться обратно в черное небытие.

— Проморгался, Стёпыч? — участливо спросил Маг, потирая темечко. — Мощненько нас ухайдакали.

— Это что за грот, сто китов мне в рот? — срифмовал Маньякюр, озираясь.

— Все целы? — морщась от боли, поинтересовался Кулио. — А ну-ка, на первый-второй рассчитайсь!

Перекличка показала, что у костра Братство положили в полном составе.

— Я вот только не понял, — озадаченно покрутил бородку Самурай, — куда нас и зачем притащили?

— Да тут никто этого пока не понял, — прогремел Викинг, поправляя шлем. — А если я сейчас увижу виновника торжества, то садану его больно.

— Мы в ловушке, — проявил смекалку Маньякюр. Он хотел встать, но ударился головой о низкий свод и зачертыхался.

— Спасибо, капитан очевидность, — отплевываясь от полетевшей с потолка пыли, съязвил Бюргер.

— Зря ржешь, — осадил Маньякюр. — Я как-то плавал в этих широтах, они кишмя кишат аборигенами-каннибалами.

— Что ж тебя не съели? — ехидно поинтересовался Куклюмбер.

— Я везучий, — пожал плечами морской волк.

Фантик заканючил:

— Ну почему нас все время хотят убить, съесть, взорвать, утопить, раздавить и поприкалываться? Я устал. Я голоден.

— А мне жалко Томми, — выдавил Эльф. — Он потерялся и теперь наверняка тоскует.

— Масло. Стынет. В жилах, — поддержал коротышку Киборг.

— Хорош паниковать, — резюмировал Кулио. — Согласен, кто-то неудачно пошутил. Но мы его обязательно найдем и тоже над ним пошутим. Вот только выбраться отсюда надо. Где наши загробные барышни?

Бюргер не без удовольствия ощупал лежавшее рядом с ним тело Лажатэль и доложил:

— По-моему, в отключке. Может, ее таким образом босс к себе вызывает? Типа сеанс ментально-анабиотической связи…

— Э, ты там не очень-то, — ревниво буркнул Маньякюр, отталкивая руку Бюргера. — Распустил свои щупальца. Вон, подружку ее нащупай и щупай.

— Тавтология, — машинально вставил Степан.

— А чего это ты раскомандовался? — вспыхнул ариец, стараясь разглядеть в полумраке морского волка. — Она твоя, что ль? Ха! Фантазер!

— Мне-то фантазии не занимать, — горделиво приосанился Маньякюр. — А вот ты…

Бюргер демонстративно ухватил Лажатэль за бедро.

— Я что-то не поняла, — в свою очередь обиделась Обломиста. — А ну-ка убери грабли от моей коллеги!

— Тебе коллега, мне жена, — нагло заявил Бюргер.

— Какая она тебе жена, рожа арийская! — вскинулся морской волк, нащупывая эфес шпаги. — Мы с милой Лажатэль уже договорились о встрече! Завтра или послезавтра. Или на следующей неделе — что, впрочем, дела не меняет.

— Чурбаны вы, — презрительно фыркнула Обломиста, отворачиваясь. — Для начала привели бы даму в чувство.

Бюргер с Маньякюром переглянулись и только собрались откачивать Лажатэль, как из бокового прохода раздался шорох.