Братство

Степан хотел хоть как-то помочь другу, но Кулио крепко взял его за плечо и покачал головой. Журналист гневно обернулся и застыл. Он прекрасно знал этот взгляд: в случаях, когда Кулио приходила на ум очередная безумная идея, в его глазах появлялись искры сарказма.

Что-то сейчас будет…

— Я пошел, — провозгласил Кулио и шагнул к порталу.

— Куда это ты собрался? — насторожилась девочка.

— А, — махнул рукой Кулио, продолжая идти к бурлящему водовороту, — надоели вы мне со своими интригами! Все нервы истрепали. Лучше прямиком в ад сигану.

Степан посмотрел на него как на полоумного. Ему-то казалось, что у Кулио есть план…

— Хм, — Смерть отвернулась от скорчившегося Генагога и с интересом уставилась на шефа. — Валяй, конечно, сигай. А в чем прикол?

Кулио остановился, развернулся на каблуках и с ненавистью посмотрел на девочку.

— Прикол в том, — выцедил он, — что моя хитрая уловка не сработала.

— И в чем была суть уловки? — не поняла девочка.

— Мне казалось, что ты должна была попытаться меня остановить, — злобно просипел Кулио. — И я собирался толкнуть в портал тебя, а не сам туда шагать.

— А на кой шиш мне тебя останавливать? — искренне удивилась Смерть.

— Да откуда мне знать! — взорвался Кулио. — В любом случае, я перехожу к плану Бэ!

Даже Генагог перестал стонать и с трепетом воззрился на обезумевшего Кулио.

Тот твердым шагом подошел к девочке, схватил ее за косы и поволок к порталу. Без комментариев и предисловий. Как куклу.

Степан прикрыл уши ладонями, чтобы не оглохнуть от пронзительного визга, который подняла обескураженная Смерть. Она махала руками, дергала ножками, извивалась, словно пойманная за хвост белка, а Кулио со свирепой физиономией доведенного до ручки человека продолжал тащить ее волоком по паркету. Пару раз он останавливался и яростно дергал девочку из стороны в сторону с такой силой, будто хотел вышибить из нее дух.

— Я тебя уничтожу самым невероятным способом! — сыпала угрозами Смерть. — Буду пытать в течение вечности в седьмой… Ай-ай, больно! В девятой степени!

Кулио молча распинал обломки стульев и подволок ее к порталу.

От криков пришла в себя тетя Эмма. Зашевелились некоторые горгульи: массовый паралич проходил. Куклюмбер наблюдал за действиями бывшего хозяина со смесью ужаса и восторга.

— Я тебя превращу в бактерию! — возопила девочка, посылая в потолок молнии и файерболы. — А-ай-а-а!..

Разъяренно сопя, Кулио крутанул Смерть и швырнул ее в багряную спираль портала. Вытер со лба пот, продолжительно хрюкнул, собирая харчу побольше, и со свистом плюнул вслед удаляющемуся телу.

Девчачий визг стих, и в приемной повисла тишина.

— Я… б-балдею… — выразительно проговорил Куклюмбер.

— А косички-то непростые, — вставил Степан.

Генагог, прихрамывая, доковылял до кровати Моха, присел и выдохнул:

— Много я повидал. И муки грешников, и битвы небес с преисподней, и ангелов, падающих прямо в котел… Но чтоб вот так вот Смерть за космы оттаскать… Об этом, точно говорю, книги напишут. И анекдоты будут сочинять.

Тетя Эмма лишь поморщилась, отходя от паралича, размяла кожистые крылья.

— Все восторги потом выразите, — распорядился Кулио, стаскивая с себя верхнюю часть скафандра. — Стёпа, не смотри ты на меня с такой любовью, я всего лишь выгадал минут пять форы. Сейчас мы с тобой отправимся в ад и вернем Мага Шу в строй. Это наш последний шанс загнать пигалицу обратно под печати!

— Да вас же там испепелят, — повертел лапой у виска Куклюмбер. — Мотать отсюда надо, пока фора есть!

Кулио пошел к нему, на ходу подбирая автомат и меняя рожок. Бобер в ужасе попятился от черной дырки в дуле.

— Э… э… я ничего такого не имел в виду… Я смел и храбр! Готов заколбасить все адовы легионы!

— Прятаться больше нет смысла, — категорически заявил Кулио, протягивая ошалевшему бобру оружие. — Вдуплил?

— Вдуплил, — кивнул тот. — Только ты в следующий раз стволом к себе подавай.

Степан проверил мухобойку и подтянул ремень на брюках. Энергия, хлеставшая из Кулио, чудесным образом передавалась окружающим, заставляя верить в свои силы, поднимая дух, открывая резервы, которые скрыты в каждом существе.

Генагог поднял свой трезубец, в последний раз потер ушибленное колено и с ожесточением пробормотал:

— Подумаешь, поперечное плоскокопытие… Я военник, между прочим, подделывал, чтобы в регулярную армию взяли!

— Я не знаю, бес, почему ты за нас, и выяснять мне некогда, — отрезал Кулио. — Тут останешься, горгульям поможешь.

— Без базара, — с готовностью согласился Генагог.

— Вводная такая, — подытожил Кулио. — За старшего остается тетя Эмма. Охраняйте портал. Чужого никого не пускайте.

— Но на тот свет попадают мертвыми, — сглотнул Степан, вспоминая свой прыжок со скалы. — Крайне неприятные ощущения…

— Сдается мне, через этот портал можно пройти на халяву, — сказал Кулио. — Хотя, подозреваю, будет некомфортно. Но я готов рискнуть. А ты, Стёпа?

Он посмотрел в глаза журналисту.

— Ты же знаешь ответ, Кулио, — улыбнулся Степан, превозмогая страх. — Кишки на турбину!

— Тогда на счет «три», — шеф повернулся к Куклюмберу: — Если чего, не поминай лихом! И… не дуйся за комбикорм.