Братва для полковника

Он остановился в сотне метров от завода, заехав в поле, и усмехнулся, вспомнив, что так уже недавно было — когда за рулем сидела Алла. Выключил фары и двигатель, снова надел вязаную шапочку, только теперь развернул второй ее слой, и она стала маской: для глаз и рта были прорезаны дырки. Денис взял с сиденья сверток и вышел на дорогу. Осмотрелся и остался доволен: машину видно не было. По обочине дороги он быстрым шагом дошел до забора завода Галина и остановился примерно в сорока метрах от ворот.

Трехметровый забор — штука, конечно, серьезная, но не для тех, кто к этому специально подготовился. Денис разрезал одеяло и резиновый плащ на две части: ведь он еще собирался вернуться обратно. Потом забросил одеяло на колючую проволоку, сверху кинул кусок резиновой одежды. И упираясь ногами и цепляясь пальцами в крошечные трещины, полез вверх, как паук. Схватившись руками за верхний край проволоки, прикрытый одеялом и резиной, перемахнул на другую сторону. Оставшиеся половинки одеяла и плаща Денис закрепил у себя на поясе.

Самураю не нужно думать, правильно ли он поступает, вспомнил Денис старинную мудрость, потому что от этого он может прийти в замешательство.

Пригнувшись, он побежал вдоль забора. Вот и славно, что тут нет собак, иначе бы это создало большие проблемы. Что ж, господа бутлегеры, вероятно, вы очень уверены в себе, раз ведете себя столь беспечно.

За пару минут Денис добрался до одноэтажного здания конторы. Ну не странно ли, что ночью в ее окнах горит свет, хмыкнул он. Денис вспомнил слова Галина: «Недавно новый офис построили. Старый уж совсем никакой был». В конторе были рабочие кабинеты директора, главного технолога, инженера и бухгалтера. Три последние должности, как известно, совмещал человек эпохи Возрождения Мартынчик. И зачем они ему — одному? А зачем вообще такое продолговатое здание под офис, в котором, по сути, никто не сидит? А затем, чтобы скрыть что-то, что находится под ним.

Дверь в контору заперта не была.

Денис шел по коридору тихо, но и не таясь, чтоб его можно было услышать. Он не ожидал тут встретить ожесточенного сопротивления и оказался прав. Все кабинеты были заперты, и лишь из бухгалтерского выскочил вдруг технолог-инженер-бухгалтер Аркадий Максимович Мартынчик.

— Что вам тут надо?! — Он взвизгнул от ужаса, увидев человека в маске.

— Шоколада, — сказал Денис, изменив голос, и опрокинул его на пол. Пусть думает что хочет.

Пребывая на карачках, Аркадий Максимович инстинктивно попытался уползти.

— Не нужно бегать от снайпера, — ласково проговорил Денис, демонстративно взводя пистолет у него перед носом. — Только умрешь уставшим. Лежи и не дергайся, а то я тебя живо отправлю слушать, как растет трава. Я тебя покараулю, пока мои кореша найдут, что им надо. Усек?

Технолог-бухгалтер испугался еще больше, а Денису только это и нужно было. Пусть думает, что сюда много народу пожаловало. У страха глаза велики, потом такого нарасскажет…

Денис связал Аркадию Максимовичу за спиной руки и залепил рот скотчем. На голову набросил вторую половину одеяла: и мягко, и тепло, и ничего не видно. Пусть отдохнет пока. Денис нашел у него ключи и пошел по остальным кабинетам. Проверил все самым тщательным образом, надеясь, что где-нибудь найдется ход в подпольный цех. Можно было, конечно, попытаться развязать язык Аркадию Максимовичу, он так напуган, что это, наверно, не составило бы труда, но, во-первых, Денис хотел обойтись собственными силами, а во-вторых, может, если повезет, никто так и не поймет, зачем злоумышленники проникли на завод.

Денис осмотрел все шкафы, ниши, внимательно исследовал полы, но ничего не обнаружил. Он подумал было уже о том, чтобы в самом деле потрясти своего пленника, но тут вспомнил про математика. Не того, который стоял во главе всей этой лавочки, а того, который стоял у него в кабинете, — о бюсте Евклида. Галин сказал, что это его самый нелюбимый математик. Это Денис уже понял. Галину гораздо милее рассуждения о том, что можно провести много параллельных прямых через одну точку, и это, с точки зрения Галина, может осуществляться при запредельных скоростях или на недостаточно плоских поверхностях земли.

Так не имеет ли нелюбимый Евклид прямого отношения к делу? Помнится, Галин от него сигареты прикуривал. Очень фамильярное отношение к классику.

Денис вернулся в кабинет Галина, подошел к подоконнику и, не торопясь, тщательно его исследовал. Бронзовая подставка, на которой зиждился бюст, не просто стояла на подоконнике, она была врезана в него. Работа на совесть. Денис присел на корточки и изучил подоконник снизу, хотя это было и затруднительно из-за батареи отопления, которая его фактически подпирала. Денис посветил фонариком и разглядел, что из подоконника в том месте, где стоит бюст, выходят толстые изоляционные трубки. Это было уже нечто.