Братва и кольцо

— Да-да!! Уходим!!! Уходим!!! — Это Гек, глядя на бомжа влюблёнными глазами, нетерпеливо приплясывал в сторонке — ему явно не терпелось вписаться в какую-нибудь тусу. Лучше всего с индийскими танцами и песнями.

Агроном отошёл на несколько шагов, подозрительно оглянулся, послюнявил палец и поднял его вверх. Пока он проделывал эти телодвижения, а Чук, Гек и Сеня старательно копировали нехитрый обряд своего нового кумира, Фёдор отполз в сторону и принялся зарывать кольцо в землю.

Он уже успел выкопать ямку, положить туда кольцо, найденного тут же дождевого червя и фото какой-то голой бабы, прикрыл все это куском стекла и принялся присыпать землёй, когда вернувшийся Агроном скомандовал:

— Баралгин, Лагавас, Гиви! Подъем. Вставай, сынок. А где Фёдор? Фёдор! Где этот дезертир?

Фёдор обречённо вздохнул, откопал кольцо и порнофото, с удивлением поглядел на затвердевшего червя и, понурив голову, вернулся в строй.

Агроном оглядел свой отряд — наполовину мёртвый, наполовину танцующий, словно в индийском фильме, и дал команду начать марш-бросок.

G

Отряд пробирался по волшебному лесу. Понять, почему местные жители называли лес волшебным, без псилоцибиновых грибов было практически невозможно. Единственным его отличием от обычной тайги можно было кое-как признать светофоры на тропинках и урны через каждые сто метров.

Однообразный пейзаж вокруг навевал скуку — один только Гиви почему-то беспрестанно крутил головой, испуганно озираясь при каждом резком движении, вглядываясь в кустарник, он заявил:

— Вот что я вам, ребята, скажу, Говорят, живёт тут одын баба. Кто говорит колдунья, кто говорит нымфаманка. Кличка Электродрель. Одно известно точно — ни одного мужика нэ прапускаит!

Фёдор слушал, раскрыв рот, — на него рассказ оказал какое-то особое впечатление. Они не прошли и десяти шагов, когда ему почудился женский голос:

— Фёдор!

Карапуз тут же перенял у Гиви моду испуганно озираться, и хотя всем остальным рассказ Гиви был абсолютно по барабану, гном всё же продолжил:

— Старый, молодой — ей бэз разницы.

Фёдору почудилось женское лицо, чей насмешливый взгляд упёрся ему прямо в глаза.

— Такой молоденький. Такой хорошенький. Ты ведь не сделаешь мамочке больно?

Фёдор принялся стрематься так, словно перенял повадки местных «грибников». Но никому, кроме него, голос мифической Электродрели из глупой гномьей байки не являлся. Разве что Гек в очередной раз держал сеанс космической связи с богом аспирина.

А вот Сеня, по правде говоря, незаметно выплюнувший таблетку, подсунутую ему Чуком, ободряюще постучал Фёдора по плечу:

— Федя, ты чё?

Тот дёрнулся, словно через него пропустили шаровую молнию, а Гиви всё ещё продолжал свои размышления вслух:

— Говорят, бородатых любит, — и словно почувствовав, что никто, кроме Фёдора, его не слушает, Гиви обернулся к карапузу: — Ничё! Нас, коротышек, голыми руками не возьмёшь. Глаз как у собаки, а нюх как у орла.

Гном повернул голову на дорогу и внезапно наткнулся предметом своей особой гордости — шнобелем невероятных размеров, на автоматный ствол, торчащий из куста:

— Вах! — только и успел выдохнуть ошалевший Гиви, вытягивая руки вверх.

Кусты раздвинулись, и на тропинку вышел здоровенный бугай в камуфляже, щедро украшенном дембельской мишурой, в сопровождении нескольких бойцов с АКМ-ами наперевес.

Наклонив к тому лицо, перемазанное зелёнкой, главный омоновец не сдержал усмешки:

— Электродрель, говоришь? Не бойся, на такого, как ты, она даже в голодный год за мешок картошки не позарится.

Заметно повеселевший при виде омоновцев Лагавас выдвинулся на передний план и пару раз кашлянул. Заметивший его краем глаза командир ОМОНа отпихнул Агронома, подошёл к эльфу и с нежностью обнял его. Наконец-то бойцы отряда сообразили, кого им всем так напомнил бугай в хаки: голубые глаза, длинные-длинные белокурые волосы, плавная походка…

Баралгин неслышно выругался:

— Вот пи…

Командир ОМОНа похлопывал Лагаваса по спине и другим частям тела:

— Ну, здравствуй, Лагавас, балтийский братишка, — сказав это, он жестом показал что-то своим подчинённым, и те принялись короткими зуботычинами укладывать остальных бойцов отряда на землю.

— Здравствуй, товарищ! — Глаза эльфа наполнились слезами, но, внезапно вспомнив о том, что он не один, Лагавас махнул головой за спину:

— Эти чурки со мной!

Омоновец тяжёлым взглядом осмотрел раскорячившуюся на земле разношёрстную публику и снова махнул своим бойцам:

— Чуркам предъявить справку о регистрации. Один из его головорезов принялся обыскивать гнома, а тот принялся возмущаться:

— Ара, я не понял. Если тэбэ дэнэг надо, так и скажи, нэ юли.

Командир ОМОНа нахмурился, что-то соображая, потом пнул Гиви носком сапога:

— Так быстро не говори, понял? Я краями не догоняю, понял?

— Двадцать баксов, и ты нас не видэл, мы тебя нэ встречали. — Гиви решил не играть с огнём и сразу перешёл на единственно понятный представителям органов язык денег.

Лежавший рядом с гномом Агроном горячо зашептал ему на ухо:

— Даже если продать в рабство карапузов — мы больше десяти не наскребём.