Братва. Пощады не будет

Сердобольная старушенция пискляво захихикала, очень собою довольная. Может быть, даже счастливая в данный момент от близкой возможности вставить хорошую шпильку ненавистному фершалу. Со всем его специальным медицинским образованием и хваленым практическим опытом.

Солидарно с хозяйкой начали весело подрагивать красные бархатные кисти на шелковом абажуре под потолком. По стенам запрыгали причудливые тени каких-то зверей, и Тамаре на мгновение стало страшно. Но она быстро успокоила себя трезвой мыслью, что, наверно, просто где-то рядом проехал тяжелый грузовик – вот абажур и закачался, словно живой.

– Только сапоги те не забудь потом изничтожить, – вдруг вспомнила Агафья, становясь вновь серьезной. – Ну, давай прощаться, миленькая. Мне до полуночи надо еще травяной настой сварить – пацаненок у соседки от падучей хвори мается. Буду лечить болезного. Нужно завсегда помогать ближним. Тем мы и отличаемся от зверей лесных.

– Не забуду, бабушка, будь покойна, – кивнула Тамара, с некоторой опаской косясь по сторонам. Но никто по стенам на этот раз не прыгал. Абажур тоже было мертво неподвижен.

Вернулась домой вмиг материально обедневшая, но приобретя твердую лучезарную надежду в скором избавлении от Михаила с его мерзопакостной «собачьей любовью».

На следующий день, сказавшись мужу, что поехала в город за электролампочками, бывшими в их сельпо большим дефицитом, отправилась на местном автобусе в Верхнюю Пышму.

Провинциальный городишко заметно видоизменился за тот год, что она здесь не была. Отовсюду навязчиво лезли в глаза фанерные щиты с рекламой, почему-то сплошь на иностранном языке. Хотя нет. Вон на торце противоположного от здания милиции дома аршинными буквами выведена реклама фирмы «Фантазерка» с указанием контактного телефона. А чтоб у неискушенного обывателя не оставалось сомнений в специфическом профиле фирмы, тут же была соблазнительно изображена голая толстозадая красотка с призывно полуоткрытым красным ртом и нахально высунутым языком. Прозрачно намекая, видно, что «фантазерка» непревзойденная специалистка не только в обычном, но и в новомодном оральном сексе.

Аптека находилась поблизости. У безнадежно закрытого окошечка для обслуживания ветеранов Отечественной войны и пенсионеров покорно-терпеливо стояла очередь из глубоко пожилых людей. Прошел обнадеживающий слух, что нынче будут давать с пятидесятипроцентной скидкой нитроглицерин и аскофен. С давно просроченным сроком годности, правда.

Зато на других витринах радовало глаз красочное многообразие заморских товаров – одних женских прокладок было представлено на обозрение около десяти разновидностей. Нитроглицерин с аскофеном тоже присутствовали. Германского и финского производства.

Приобретя для полной гарантии аж тридцать градусников, Тамара неожиданно почувствовала нечто, похожее на раскаяние. В ее златокудрой головке вдруг народилась спасительная идея, как избежать смертного греха. Скрывая радость, решительно подошла к витрине с противозачаточными средствами. Ведь Михаил настаивает на жестоком анальном сексе лишь из нежелания иметь от нее детей. Но такого же результата можно достичь и при нормальном половом акте, просто используя презерватив. Купила целую упаковку самых дорогих резиновых изделий под малопонятным названием «Фаворит». Ее заинтересованное внимание привлек также «Дидлоу» – очень натуральная каучуковая имитация мощного фаллоса какого-то полового гиганта. Немного засмущавшись молоденькой продавщицы, купила и его, спрятав на самое дно хозяйственной дерматиновой сумки.

– Проще, гражданка, надо к этому делу относиться, – усмехнулась густо накрашенными губами деваха-аптекарша. – Мужики вот себе резиновых баб покупают, а мы чем хуже? Равноправие должно быть во всем! На той недельке обязательно загляните. Американские электрические вибраторы к нам должны завезти. Супер, говорят. Никакого мужика после него уже не требуется. Честно-честно.

Занятая своими радужными мыслями, Тамара чуть было не забыла купить перед отъездом домой экономных и потому весьма редких лампочек-сороковатток.

Вечером того же дня протопила березовыми полешками баньку во дворе и попарилась всласть, исхлестав себя веником до устало-блаженного состояния и тела, и души. На своей половине их пятистенного дома щедро обрызгалась любимыми духами «Красная Москва» и старательно высушила волосы, открыв доступ теплому ветру. В распахнутое окошко проникали запахи недавно оттаявшей земли и близкого соснового леса, будоража в Тамаре полузабытые приятные воспоминания.

Накинув на голое тело короткий махровый халатик, сунула в кармашек коробочку «Фаворита» и прошла в комнату Михаила. Тот занимался своим привычным времяпрепровождением – развалившись на диване, смотрел по телевизору все передачи подряд, прихлебывая между делом ядреную яблочную брагу из литрового деревянного ковшика.

– Совсем, что ль, сбрендила, дура? – неласково встретил раскрасневшуюся супругу Михаил. – Не суббота же нынче, а ты баню топить зачем-то удумала!