Братва. Пощады не будет

– Дьявольщина! – хрипло выдохнул самоубийца, по новой судорожно и безуспешно пытаясь вышибить себе мозги. Не шибко умные, надо отметить.

– Бывает, – философски посочувствовал я, любуясь такой редкой живописной картиной. Патронам-то небось лет полста. Осечки у «нагана» за постоянку. Потому я и предпочитаю другие системы. Поновее. Но если долго мучиться, как утверждает в песенке Аллочка, что-нибудь да получится! Пощелкай еще хотя б с полчасика, браток! Авось срастется!

Могильщик наконец вкурил, что почем, и отшвырнул бесполезный порожний револьвер в сторону. Я думал, он с расстройства бросится на меня с кулаками, и приготовился дать достойный отпор, но Вадим снова удивил непредсказуемостью поведения. Обхватив свою лохматую голову руками, скрючился на стуле и затих. Плечи его слегка подрагивали, а из зажмуренных глаз текли слезы. Окончательно крыша съехала, по ходу. Впрочем, чему тут стоит удивляться? Все заядлые алкаши по жизни шизофреники и маниакальные неврастеники, как известно. Если часто и плотно не закусывать, алкоголь махом нервную систему расшатывает – по себе неоднократно замечал. Лучше всего закусывать тяжелой пищей вроде мяса, но, на худой конец, можно и простой шоколадкой. Главное – не оставлять спирт один на один с пустым желудком. Тогда всасывание молекул алкоголя не будет смахивать на татаро-монгольское нашествие.

Мне надоело смотреть на этого, до полного безобразия раскисшего слюнтяя, совсем недавно считавшегося в нашей группе вполне даже приличным боевиком. Ладно! Надо дело делать. Поезд «в Сочи» давно уж дожидается своего запаздывающего пассажира.

Рука привычно скользнула под куртку к десятизарядному «братишке», заскучавшему уже, наверно, в своей кожаной «засаде». Вороненый металл пистолета был холодным, призывая для себя немедленной огнестрельной работы для согрева. Рукоятка требовательно и нежно-интимно прижалась к моей ладони своими рифлеными «щечками».

Вытягивая «шпалер» из кобуры, я вдруг наткнулся взглядом на широко распахнутые и совершенно уже сухие глаза Вадима.

– Чего тормознул? – без всякого волнения спросил Могильщик, выпрямляясь на стуле. – Действуй, брат Монах! Только шмаляй в голову. Я ж с детства если помнишь, боль не переношу.

Мне почему-то стало так неловко, словно я вляпался в дерьмо прямо посреди главной городской площади на глазах у тысячи хохочущих обывателей.

«Братишка» недовольно впорхнул обратно в свое тесное кожаное «гнездышко», и моя рука вынырнула из-под куртки девственно-порожней.

– Очухался? – невинно поинтересовался я. – Молодец! Что это с тобой за бабская истерика была?

– Это не истерика, – все так же спокойно сказал Вадим, не меняя позы. – Хотел красиво уйти, дверью хлопнуть. Не вышло. Вся жизнь такая – сплошные нескладухи. Невезучий уродился, по ходу. Так что придется тебе, Евген, еще один грех на душу взять. Не взыщи уж, сам виноват – зачем патроны втихаря украл, как мелкий воришка базарный?

Могильщик уже улыбался! Глядя на эту насмешливую и одновременно простодушную улыбку, мне внезапно совсем расхотелось превращать ее в резиново-застывшую. Сам даже не знаю, почему. Вообще сегодня день неожиданностей, видать. Надо будет глянуть потом по гороскопу прогноз на нынешнее число. Хотя бесполезно – гороскопы так хитроумно сочинены, что их, при желании, можно толковать и так и сяк. Свобода выбора, так сказать, малонаучно, но очень демократично. В ногу со временем.

– А я даже рад, – продолжал Вадим. – Все проблемы разом отпадут. Не меньжуйся, Евген, шмаляй! Буду, в натуре, благодарен! Ведь нет ничего лучше, как лежать на природе в лесочке. Пташки щебечут, муравьи ползают... Лепота! Я ведь в лагере мечтал где-нибудь на хуторе поселиться, на покой уйти и грехи замаливать... Опять не вышло!

– Серьезно? – удивился я, искренне обрадованный до самых глубин души неожиданно народившейся идеей. – В натуре, в лесу жить мечтал? Не заливаешь?

– Нет. Не вру, – непонимающе захлопал пушистыми, как у Кисы, ресницами Вадим. – А в чем дело?

– Да в том, братишка, что я нынче участок земли на Балтыме купил! – В порыве чувств я так треснул Могильщика по плечу, что тот чуть со стула не слетел. – Сплошь тебе птички и муравьи, куда ни плюнь! Подписываешься?

– В смысле?

– Пойдешь туда начальником и одновременно сторожем работать? Я там малое предприятие решил организовать. Думаю, будет рентабельным – кладбище для собак состоятельных буржуа.

– Буржуев? – уточнил Вадим, отводя наконец от меня глаза и потянувшись к бутылке.

– Пусть буржуев! – не стал я спорить и слегка приврал для убедительности: – Бригада строителей там уже пашет вовсю. Свой домик у тебя будет, приусадебный участок. Огурчики там, помидорчики, лучок репчатый. Теплицу можно сварганить. Озеро почти рядом! Лепота, как ты точно выразился!

– А что? – вдруг загорелся Могильщик, возбужденно засверкав глазами. – Может, я там, подале от винных магазинов, и пить брошу! Отдохну душой на просторе! – и намахнул полстакана водки, просто в знак прощания с горькой, наверно.