Братва

– Следователь по особо тяжким преступлениям капитан Горбин дважды женат, – начал Инин, привычно грея в ладонях свою штрафную порцию спиртного. – От первого брака у него дочь Анастасия. Проживает она, правда, с матерью, но капитан, видать, питает к ней настоящие отцовские чувства – встречается регулярно, материально помогает без скупости. В следующем месяце замуж ее выдает очень удачно – за сынка президента известной юридической фирмы. День уже назначен. Расходы по свадьбе взял на себя, чистоплюй, хотя вполне логично было бы перекинуть эту заботу на безусловно богатенького папашу жениха.

– Похоже, наш Горбин неплохо упакован. Берет, да? – полюбопытствовал я.

– Нет, во взятках замечен не был, – с искренним огорчением признал опер. – Из последних сил вытягивается, чтоб не ударить в грязь лицом перед будущими родственниками. Двухэтажная деревянная дачка у него на Адуе имеется – наследство от предков. Выставил на продажу. Иначе концы с концами ему ни за что не свести.

– А как на все эти художества вторая жена смотрит?

– С плохо скрываемой досадой, – рассмеялся майор, с явным наслаждением закусывая долькой лимона. – Она в нашей конторе машинисткой работает. От нее и получил информацию. Женщины ведь что малые дети – стоит лишь выказать сочувственное внимание и они рады с тобой самым сокровенным поделиться.

– А ты, оказывается, психолог! – одобрительно усмехнулся я.

– Профессия обязывает! – довольно осклабился майор. – Больше всего она переживает за их пятилетнего сынишку Андрейку. Мол, муж на него совершенно внимания не обращает, словно он чужой.

– У капитана есть основание так думать?

– Косвенное. У Андрейки глаза карие, как у матери, а не голубые, как у Горбина.

– И всего-то? – изумился я. – Да он просто бык колхозный!

– Безусловно с тобой согласен, – кивнул Инин. – Деревенское упрямство из него частенько так и прет. А начальство, кстати, за упорство его и уважает. Ну, что скажешь? Пригодятся тебе мои сведения?

– Возможно. А это что за малява?

– Визитная карточка капитана. Здесь его адрес и телефоны.

– Ладушки! – Я сунул картонный квадратик в бумажник. – Насчет премиальных обещаю подумать в обозримом будущем, а сейчас давай-ка помянем чисто по-человечески безвременно покинувшего нас Карата!

3

Денек выдался отвратно-суетливый. С самого утра пришлось снова навестить двенадцатый кабинет горпрокуратуры по настойчивому телефонному приглашению капитана Горбина. На этот раз сил и желания тащиться туда на общественном транспорте или ловить редкие утренние такси не было и в помине. Поэтому избрал самое легкое и простое – вызвал Цыпу.

«Мерс» затормозил у серого здания в десять, как и было назначено. Понятно, менты никак не заслуживают такой супервежливости, просто я очень пунктуален с раннего детства. А менять устоявшиеся привычки – последнее дело. Да и пагубно для нервной системы.

Горбин встретил меня, как старого знакомого:

– Добрый день, уважаемый Евгений Михайлович! Нехорошие мешки у вас под глазами. Печень барахлит? Или совесть? Если второе, то могу предложить заманчивое радикальное средство...

– Явку с повинной, по ходу? – предположил я, усаживаясь на вчерашнее место.

– Вы похвально прозорливы.

– Благодарю за искренне-бескорыстную заботу, но я просто не выспался. И каяться мне, признаюсь вам по секрету, не в чем. К большому сожалению... Вашему!

Капитан перестал фальшиво улыбаться и придвинул к себе какую-то толстую папку.

– Я тут ознакомился с вашим личным делом, – сухим казенным голосом сообщил он. – Любопытные факты открываются. Последний раз вы были судимы за убийство двух своих дружков. Не припоминаете – перышком на славу поработали в городском парке?

– Смутно маячит что-то... Ведь чуть не пятнадцать лет минуло! Грехи молодости... Но параллели здесь неуместны. Две трети убийств совершаются ножом – и что из того? К тому же там была банальная самооборона. Просто суд некачественно и формально разобрался, так как я тогда только-только с зоны откинулся. А что там парк, а здесь Парковый переулок – явное глупое совпадение, на косвенное доказательство моей причастности даже издали не смахивает. Поверьте опытному человеку. И я не маньяк.

– Опыта, естественно, вам не занимать! По биографии видно. Рецидивист со стажем! – желчно улыбнулся следак.

– Тут вы опять промахнулись, – сочувственно поправил я. – Рецидивистом признан не был, двадцать четвертая статья ко мне никогда не применялась. Особо опасным – да, не спорю. Но когда все это было, начальник?! Сейчас же я – двигатель прогресса, уважаемый бизнесмен, один из винтиков рыночной экономики. Убедительно попрошу вас иметь это в виду. Для объективности!

Еще четверть часа Горбин напрасно упражнялся в своих потугах сбить меня с панталыку, а затем отпустил на все четыре, нахально пообещав вскоре снова вызвать. Это чтобы я не слишком обольщался, надо понимать.

Кое-чего капитан все же добился – я вернулся к терпеливо поджидавшему Цыпе в препротивном расположении духа.

– Куда сейчас, Михалыч? – спросил верный телохранитель, запуская мотор «мерса». – Домой или в клуб?