Бравая служба

– Можно сказать и так, – стеснительно улыбнувшись, ответил я, абсолютно не уверенный в правильности своих действий.

– Приснился, что ли, этот остров тебе? – ехидно поинтересовался Менар, с интересом взглянув на меня.

– Ну… нет, – засмущался я окончательно. – Не настолько уж я и верю во все это, чтобы согласно своим снам плавать…

– Ну-ну, – ехидно протянул огр.

И в этот момент вошел квурк.

Разговор Менара с Вликом происходил около часа, в течение которого я присутствовал в комнате, стараясь не привлекать к себе внимания, – обидчивый квурк виновником нелепых метаний «Гордости Приморья» по всему Архипелаговому морю считал меня. Я себя очень неудобно чувствовал перед добрым и бесхитростным аборигеном, который искренне не понимал, чем заказчика не устраивают прекрасные острова его родины. Рыжика Влик воспринимал как домашнее животное, но, так как сам относился скорее к рыбам, никакого умиления при виде рыжего пушистика не испытывал и старался просто его не замечать. Впрочем, кот платил квурку той же монетой.

Когда Влик понял, о каком острове ему толкует Менар, с квурком произошла забавная метаморфоза. Глаза-телескопы еще больше выпучились, хотя секунду назад это и казалось невозможным, чешуя на лице поменяла свет с серебристого на розовый, после чего квурк оглушительно заквакал, перейдя на родную речь. Стрикет в меня язык квурков не загружал, поэтому сразу включился подстрочный перевод квакающих звуков, издаваемых нашим проводником.

– Ква-кву-квиквакува! – возмущенно выдал Влик, что означало: «Мы так не договаривались!» – У меня дома три жены, восемнадцать детей и триста четырнадцать мальков! – возмущенно продолжил квакать на своем языке наш проводник. – А вы хотите, чтобы я своим спинным плавником кормил бездушных рыб! Мы все там умрем!

После того как квурк завершил свою полную возмущения пламенную речь, он покинул каюту кормщика, потом прошлепал своими ластами по палубе и снова плюхнулся за борт, – наш проводник, как всегда, оскорбился и под килем корабля решительно выражал свой протест.

– Ты что-нибудь понял? – удивленно спросил я Менара.

– Опять обиделся, болезный, – добродушно прогудел огр. – Через часок вылезет обратно, тогда и поговорим.

Когда квурк пришел в себя и вернулся на борт корабля, он уже достаточно информативно освятил свою первоначальную реакцию. Я действительно выбрал один из самых неудачных островов на всем Архипелаге. В принципе, ни крупных хищников, ни серьезных природных аномалий на острове, носящем среди местных аборигенов название Квиш, что приблизительно переводится как Лабиринт, не было, но от этого проще там жить не становилось, и вот почему.

В центре острова возвышалась гора, увенчанная громадным кратером. В незапамятные времена, когда этот вулкан потух, в недрах горы поселился великий древний маг, основав там свою лабораторию. Долго ли проводил он там эксперименты – никому не известно, об этом предания умалчивают, зато последствия его научной деятельности не заметить трудно. После смерти великого мага (от старости, несчастного случая либо по какой иной причине) случилось обычное для мира Ворк событие – магия вышла из-под контроля. И вот уже на протяжении тысяч лет из недр горы периодически выползают весьма неприятные создания, многие из которых почему-то жаждут уничтожить все живое и разумное, что им попадается под руку (или под то, что они в данный момент держат в руках). Главным отличием инфернальных тварей из вулкана от всех остальных обитателей этого мира было сочетание рогов, копыт и жутких клыков.

Кстати, по этому поводу вспомню известную историю, произошедшую с выдающимся зоологом конца восемнадцатого века, великим классификатором Жоржем Леопольдом Кювье. Ученика зоолога, нарядившегося бесом и ввалившегося к учителю с воплем: «Съем!», ученый осадил на научной основе. «Копыта, рога имеются – значит, ты животное травоядное, и поэтому никак не можешь съесть меня», – ответил великий классификатор и продолжил неспешно заниматься своими делами. Хотя если бы ученик крикнул: «Укушу!», то шутки не получилось бы – копытные могут больно кусаться. А вот если бы он крикнул: «Бодну!», тогда господину Кювье действительно стоило бы опасаться, правда, в основном за свою репутацию, – такие ученики могут ее здорово подпортить.

Так вот, рога, копыта и плотоядные инстинкты – явления несовместимые. Так что минотавры и сатиры в природе существовать не могут – не едят мяса рогатые создания. Вернее, такая ситуация возможна в одном случае – все эти жуткие рогоносцы должны быть травоядны. И тут вступает в силу вот такой закон: если ты с утра до вечера жуешь травку – очень трудно стать разумным. Обладание рогами (я в прямом смысле слова) с гарантией идентифицирует живность как скот. А домашний и дикий скот, как известно, может обладать любыми качествами, кроме одного – выдающегося ума.