Браво Берте

– Не-ет, я сейчас повторю краткие тезисы для не-его-о. Потому что друг моего сына – мо-ой друг. – Крепко пожав Кириллу руку, Олег Владимирович, покачнувшись, сел на место. – Во-от, слушай, Кирилл. Вызвал этот баран меня к себе в кабинет и проблеял: «Мне, Олег Владимирович, такая ваша правда, которая до матки, не нужна. Вы не видите, что происходит? Сейчас во всем необходима лояльность, иначе прикроют». Я ему: «До сих пор не прикрыли, а тут вдруг прикроют?» А он мне: «Вот именно до сих пор. Вы, похоже, заработались, отстали от нынешних реалий, у вас мог замылиться глаз». Это я-то, Кирилл, отстал. «Значит, – спрашиваю, – предлагаете полумеры? Замалчивание? Вранье, проще говоря? Что положено Юпитеру, не положено быку?» И напомнил ему одну радиостанцию, где можно все, хотя сам говорунов этих не люблю. А он: «Их содержит „Газпром“, а нас – нет. Я, безусловно, уважаю ваш опыт, но у меня свое видение, своя концепция, конфликт между нами ни к чему хорошему не приведет. В сегодняшних реалиях, повторяю, не место острым углам. Либо мы с вами сглаживаем углы и смотрим в одну сторону, либо…» – и взял паузу. «Что-либо?» – спрашиваю. «Либо пишите заявление».

– Ну и? – вскинулся «борода».

– Ну и послал я его с его концепцией и реалиями. Написал заявление. Вот так, Кирилл.

Кирилл хотел отреагировать, но «борода» его опередил.

– Зря, ох зря, – бурно тряс он бородой, – надо было применить гибкость, ни черта мы не учимся у Востока.

Олег Владимирович поник:

– И Васька Климкин сказал: «Зря, глядишь, пересидели бы и его». Посоветовал: «Сходи-ка ты лучше к психоаналитику, может, подсобит в себе разобраться». И телефон дал.

– Пошел? – уточнил «борода».

– Сходил один раз. Сидит эдакая фря, при костюме, в кожаном кресле, все стены облеплены дипломами. «Что вас ко мне привело?» – Сам набивает трубку, посверкивает брюликами в запонках. Я ему обрисовал ситуацию, а он, попыхивая трубкой: «Вы, как я понимаю, в профессии давно, судя по всему, у вас творческое выгорание. Ситуация распространенная, однако требующая глубинного анализа. Кстати, что у вас с половой сферой?» Я ему о том, что Россию, к чертям собачьим, продали с потрохами, а он мне про выгорание и половую сферу, дипломированный хрен.

– Чего ты ополчился на бедного психоаналитика? Правда индусы вон с китайцами по аналитикам не ходят, а с половой сферой о-го-го! – «Борода» разлил всем присутствующим по рюмкам очередную порцию водки.

Все выпили.

– Аналитик, положим, не бедный. – Олег Владимирович глотнул вслед за водкой апельсинового сока. – Знаете, почему? Потому что голый прозападный формалист. Бездушный, как все они, прагматик. Прикрылся Фрейдом, как фиговым листом, и стругает всех по одной болванке. Но самое страшное племя, – он пристукнул кулаком об стол, – вот таких вот новорусских начальничков, которые шкуру свою хамелеонью под любого подстроят. Верхогляды хреновы, со своим клиповым сознанием. Лишь бы срубить сразу и побольше, там хоть трава не расти. Продажники. Ничего святого за душой, никаких идеалов. Скажи, – схватил он бородача за локоть, – вот откуда? В одни ведь школы ходили, за одними партами сидели.

«Борода» понимающе кивал, но тут не выдержала Вероника Евгеньевна:

– Ну да, у нас унитаз три месяца течет, скоро потолок на головы рухнет, зато ты не верхогляд. Если б какой-нибудь гипотетический верхогляд предложил мне ремонт, я бы закрыла глаза на его клиповое сознание.

– Что? Смогла бы? Отдалась бы такому? – вскинулся на нее Олег Владимирович.

– Отдалась бы, если б взял.

– Нет, ты слышал, Митяй? Я всегда знал, что она внутренняя проститутка.

– Ну-у, поле-егче, – несколько смутился «борода».

Вероника Евгеньевна махнула рукой в сторону мужа:

– Ой, Митяй, я тебя умоляю, не принимай всерьез.

Тут борода дяди Митяя вновь оживилась, задралась вверх.

– А что значит внутренняя проститутка? Для внутреннего пользования в организациях, что ли? Типа офисного планктона?

– Да при чем здесь планктон, Митяй? Она в душе проститутка. Потому что не ценят бабы ум и талант как таковые. Им в нагрузку бабло подавай, антура-а-ажность всякую, унитазы инхруст… тьфу, инкруст… короче, потолки натяжные. А можно чистоганом бабло-о, остальное зачер….

Раздался глухой удар и звон разбившейся рюмки.

– Все, отключился. – Вероника Евгеньевна встала, подошла к мужу, попыталась поднять его голову – голова не поддавалась. – Истинный талант, Митяй, зрит выше унитазов, хоть и не верхогляд и за бабло не продается. Давай бери его крепче под руки, в комнату на диван оттащим. Потом еще посидим, помянем былые надежды, покумекаем, как этого борца с всенародным злом реанимировать к жизни.

«Борода» поднялся, запыхтел, пытаясь понадежней обхватить тело друга.

– Помочь? – спросил Кирилл, глядя на опрокинутую на стол голову Олега Владимировича и на то, как нервничает из-за происходящего Леха.

– Помогите, ребят, – отдувалась Вероника Евгеньевна, – совсем отяжелел, как из газеты уволили.

Они сообща оттащили Олега Владимировича на диван.